Рагнор оторвал взгляд от газеты ровно настолько, чтобы, улыбнувшись Алиссе, кивнуть, и продолжал читать дальше.
— В одном из каналов нашли отрезанную голову, — уведомила Джордан.
— Да, я видел статью.
Алисса вдруг вскрикнула в ужасе.
— Джордан Райли! Боже, вы не та самая юная леди, которая решила, что оказалась свидетельницей кровавой оргии на балу у графини?
Джордан почувствовала, что краснеет. Ей стало крайне неловко.
— Да, я та самая. Вы тоже были на балу?
— Боюсь, что так.
— И вы ничего не видели…
— Мы не находились в бальном зале на втором этаже, моя милая, — объяснила Алисса. — Бедная девочка! Неудивительно, что слова Гарольда так вас расстроили. Но, честно говоря, вам незачем волноваться. Я хочу сказать, что голова могла приплыть сюда из Греции или Албании, откуда угодно.
— Не думаю, что голова могла заплыть так далеко, — предположил Гарольд.
Официант принес Джордан омлет, украшенный зеленью и томатами. Все выглядело очень красиво. Но яйца…
— О, господа, — забормотала Алисса, слегка побледнев, — вы не могли бы убрать куда-нибудь газету!
— Все в порядке? — встревоженно спросил официант. — Мистер Вулфсон, я могу принести вам кофе? Вы присоединитесь к мисс Райли?
— Да, спасибо, — поблагодарил Рагнор. Алисса встала.
— Кушайте омлет, пока он горячий, мисс Райли, — посоветовала Алисса, глядя на тарелку Джордан так, будто там были не яйца, а отрезанная голова. Она болезненно повела плечами. — Пойдем, Гарольд, нам пора.
Да нет же…
Пора. До свидания, еще увидимся. — Она положила руку на плечо мужа, и он встал: крупный мужчина, готовый последовать за своей хрупкой женой.
— Пусть газета останется у вас! — предложил он Рагнору.
— Спасибо, большое спасибо, — ответил Рагнор. Когда муж с женой ушли, Рагнор присел за столик рядом с Джордан. Как раз напротив.
— Не помню, чтобы я просила вас составить мне компанию за завтраком, — сказала Джордан.
— Вообще-то сейчас уже не завтрак, — вскользь заметил Рагнор, просматривая газету.
Увы, Джордан не знала итальянского языка. А как хотелось бы!
— Что пишут?
— Да в общем, не много. В одном из малых каналов нашли голову.
— Возле дворца графини? — спросила Джордан. Он вскинул на нее взгляд. На самом деле она не могла разглядеть выражения его глаз под очень темными стеклами.
— Да, — не отводя взгляда, медленно ответил он.
— У нее на балу убивали людей. Я убеждена. Если бы только кто-то еще верил в это.
Он не стал ее переубеждать. Он просто стал переводить статью с листа.
— Полиция пригласила художника, работающего в области судебной медицины, чтобы он мог восстановить по уцелевшим фрагментам лицо жертвы. Затем бюллетени будут разосланы во все отделения полиции в Европе. Пока никаких известий о пропаже людей, приехавших па карнавал, не поступало.
Джордан откинулась на спинку стула.
— Вы не могли бы снять очки? — попросила она.
— Нет, — просто сказал он.
— Сидеть в очках за столом очень неприлично, даже американцы об этом знают.
— Я постоянно вижу американцев, которые сидят, не снимая солнечных очков, — рассеянно ответил он.
Джордан перегнулась через стол, отодвинув тарелку с омлетом.
— Вы только и делаете, что предупреждаете меня об опасности, говорите, что я создаю проблемы, а затем между прочим сообщаете, что отрезанная голова здесь, в Венеции, — обычный пустяк.
— Я такого совсем не говорил.
— А что вы говорили?
— Что у вас нет оснований полагать, что отрезанная голова имеет отношение к графине. И если вы вновь явитесь в полицию, настаивая, что на балу графини было полно одетых в маскарадные костюмы монстров, которые высасывали из гостей кровь, они решат, что вами овладел очередной приступ безумия. Что вы сошли с ума от горя, вызванного потерей любимого человека.
Джордан начала подниматься, он схватил ее за руку.
— Почему вы злитесь, когда я говорю вам правду?
— Вы до сих пор не сказали мне ни слова правды. Ни о чем.
— Я говорю то, что вам надо знать.
— Хорошо. А теперь мне нужно заняться работой. Прошу меня извинить, но мне нора.
По лицу его нельзя было определить, о чем он думает или что чувствует, но руку ее он не отпустил.
— Куда вы идете?
— Вам-то какое дело?
— Куда вы идете? — повторил он.
— Вниз, в вестибюль. Сегодня по «Федерал экспресс» мне должны переслать корреспонденцию. А потом я вернусь в свой номер и буду работать.
— А потом?
— Потом я собираюсь отнести виниловый костюм в магазин и забрать тот, что надену сегодня.