Я находился в Форт-Кэмпбеле, где провел очень муторный месяц, проходя переоформление и курсы обучения обращению с противогазом, а также повышения квалификации как специалиста по вооружению.
15 января истек срок, назначенный ООН для вывода иракских войск из Кувейта, и на следующее утро коалиционные силы начали операцию "Буря в пустыне", стартовавшую с мощной бомбардировки, нацеленной на уничтожение иракских пограничных радиолокационных станций и основных звеньев их противовоздушной обороны. В течение следующих нескольких дней список целей был расширен, и в него вошли иракские командные пункты и узлы связи, военные научно-исследовательские центры и военно-морские силы.
Первые авиаудары дали нашим военным возможность увидеть, как наше новое оружие действует в боевых условиях. Мы быстро выяснили, что запускаемые с земли ракеты, такие, как MIM-104 "Пэтриот", не давали иракским военным времени, чтобы защитить себя. А новаторская Система глобального позиционирования (GPS), помогала точно указывать цели для ракет "Томагавк", и других видов вооружения, и позволяла войскам находить путь сквозь пустыню без использования карт.
Ирак ответил на авиаудары Коалиции пусками ракет "Скад"(1) по Саудовской Аравии и Израилю, нанесшими определенный ущерб, но оказавшимися весьма неэффективными. Затем, 29 января, Ирак атаковал и занял саудовский город Хафджи, который через два дня был отбит подразделениями Саудовской национальной гвардии, поддержанными американской морской пехотой.
Тем временем Коалиция завоевала полное господство в небе над Ираком и Кувейтом, и продолжила жестокие круглосуточные удары с воздуха, выполняя в среднем 2555 самолетовылетов каждые двадцать четыре часа. Американские F-15, вертолеты AH-64 "Апач", бомбардировщики B-52 "Стратофортресс" и истребители-бомбардировщики F-117A "Стелс" нанесли сокрушительный ущерб столь ценным для Саддама Хусейна подразделениям Республиканской гвардии.
Я видел это собственными глазами, когда, наконец, прибыл в Саудовскую Аравию на третьей неделе февраля, назначенный в состав ODA 596. Нашей совершенно секретной задачей было скрытное проникновение в Ирак ночью и поиск целей. С покрытыми маскировочным гримом лицами, в ночном камуфляже и бронежилетах, мы действовали группами по четыре человека – иногда все вчетвером на Хамви с установленным сзади пулеметом .50 калибра, а в других случаях на квадроциклах, по два человека на каждом.
Мы получали приказы напрямую от J2 (парней из военной разведки) штаба Коалиции с назначением конкретных квадратов поиска. Наши правила применения вооруженной силы (ROE – rules of engagement) требовали, чтобы мы избегали обнаружения, но позволяли открывать ответный огонь в случае нападения иракских войск.
Переход ночью через границу на вражескую территорию был чрезвычайно напряженным, особенно когда мы знали, что противник находится в повышенной боевой готовности. У нас были ночные приборы наблюдения AN/TVS-5 с дальностью более одного километра и GPS-маркеры. Мы использовали их для опознания и отметки целей, таких как иракские бункеры, танки и прочие укрепленные объекты для будущих ударов F-15.
Я участвовал в дюжине таких выходов. Тренироваться, готовясь к их выполнению, это одно, но реально выходить на вражескую территорию, избегая мин, снайперов и засад – совершенно другое. Все мои чувства были напряжены. Мы знали, что в случае захвата иракцы, скорее всего, будут нас пытать. И это будет не игра, в которой мы участвовали в школе SERE. Все будет по-настоящему, с настоящей болью и настоящими унижениями.
Я подавил свои страхи и сосредоточился на задаче. Пейзаж представлял собой пустыню с отдельными невысокими холмами. Небо над головой было усеяно яркими звездами, словно наблюдающими за нами. Мы напрягали слух, пытаясь расслышать что-то сквозь приглушенную работу двигателей. Наши глаза обшаривали горизонт в поисках теней, движения и проблесков света.
На третьем выходе мы вчетвером ехали на двух багги, подпрыгивая на кочках. Я остановил нашу багги у обрыва, заглушил двигатель и осмотрел местность перед нами с помощью ночного бинокля "Штайнер". Слева и посередине ничего не было, но в 200 метрах и правее нас я увидел группу из пяти солдат, стоящих у забора, окружавшего два одноэтажных бетонных сооружения. Они сбились в кучу. Я не мог точно сказать, что они делают: несут охрану комплекса или пьют чай.