Мы занимались игрой в кошки-мышки, чтобы спасти конечности и жизни.
В конце февраля 2008 года мы вылетели на авиабазу Али-Ас-Салем в Кувейте. Когда я проходил через таможню, представители властей Кувейта отвели меня в сторону и задержали.
Причиной, как они объяснили, было то, что у меня иранская фамилия.
"Да", сказал я по-арабски. "А еще у меня американский паспорт. Почему? Потому что я гражданин США".
Они выглядели сбитыми с толку и повели меня на допрос.
Я сказал: "Не могу поверить! В 91-м я помог освободить вашу страну, а теперь вы усложняете мне жизнь".
Меня освободили только после того, как за меня поручились приехавшие представители американского посольства. Проходить через аэропорт, имея ближневосточную внешность, это полный отстой.
На американской базе нам с ребятами выдали бинокли, устройства для обнаружения СВУ размером с тостер, инструменты, бронежилеты и идентификационные карты общего доступа (Common Access – CAC), дававшие нам доступ к имеющимся у военных преимуществам и привилегиям. В особенности – бесплатному питанию в столовых, пользованию тренажерными залами, кинотеатрами, игровыми комнатами и магазинами.
Плечо от Кувейта до авиабазы Баграм в Афганистане было относительно коротким. Там мы были приданы инженерной группе JSOC из Форт-Льюиса, Вашингтон, входившей в состав Сводной объединенной оперативной группы Паладин (CJTF Paladin), определенной командованием Международных сил содействия безопасности ответственной за борьбу с СВУ и обезвреживание взрывоопасных предметов (Explosive Ordnance Disposal – EOD).
Нас привезли в деревянную хибару, где мы провели три дня, пока шло оформление, в ходе которого нас снабдили M4, пистолетами Sig Sauer, бронежилетами IV уровня и защитными очками.
На третий день после обеда четверо из нас должны были отправиться на инструктаж в базирующуюся в соседнем Кэмп-Феникс инженерную группу Сил спецназначения. Даже по относительно безопасному Кабулу мы передвигались в полной выкладке – с оружием наготове и в бронежилетах.
Сидя на пассажирском сиденье Хамви в ожидании выезда с базы, я испытал странное чувство внизу живота. Словно кто-то велел мне не идти. Когда морские пехотинцы открыли ворота, мы свернули налево и увидели два Хамви, спешащих нам навстречу. Я едва успел сделать вдох, как БУМ! Второй Хамви наскочил на СВУ.
Взрыв поднял машину в воздух на три фута (90 см) и отшвырнул на пять футов (1,5 м) вправо, к стене базы, в результате чего он перевернулся и приземлился на бок.
Мы объехали его и остановились на грунтовой обочине. Затем, с заряженными M4 наготове, мы заняли периметр вокруг подбитой машины. Лобовое стекло Хамви было разбито, и внутри было пятеро солдат. Парень на пассажирском сиденье был залит кровью. Еще один солдат сзади был ранен в ногу.
Пока мои коллеги вызывали медиков, я засунул голову в Хамви и попытался успокоить раненых: "Медики на подходе. Все будет хорошо".
Это были совсем молодые пацаны, они не слышали меня, потому что у них были повреждены барабанные перепонки. Так что они ошарашенно уставились на меня. Мы были буквально в семидесяти метрах от КПП базы, где круглосуточно находилось более дюжины вооруженных солдат.
Молодых парней из Хамви нельзя было перемещать, не убедившись, что у них нет повреждений позвоночника. Так что я осторожно расстегнул их шлемы и дал сделать по глотку воды.
Один из моих коллег просунул голову внутрь и сказал: "Они поместили его в чертов арбуз".
"О чем ты говоришь?" спросил я.
"СВУ".
Это было средь бела дня. Обычно боевики устанавливали СВУ ночью. Когда прибыла бригада медиков, мы надели перчатки и принялись собирать все улики, которые могли найти – осколки металла, куски проволоки длиной в дюйм, даже куски арбуза – и складывать все это в пластиковые пакеты для вещественных доказательств.
Когда мы закончили, я повернулся к нашему TL и спросил: "Ну как, идем, нет?"
"Идем куда?"
"В Кэмп-Феникс".
Один из моих коллег сказал: "Да ну нах!"
Наш TL выглядел напуганным.
"Так да или нет?" спросил я.
"Э-э… нет".
Мы еще только готовились, но нам уже довелось столкнуться с настоящим подрывом на настоящем СВУ. Вернувшись в Баграм, мы проинформировали командира базы, а затем я возблагодарил господа и вознес благодарность матери за неустанные молитвы о моей безопасности. Собранные нами улики были отправлены в лабораторию ФБР в Вашингтоне.