Платформа, способная работать в любую погоду, при любых температурах, днем и ночью, была оснащена сложным комплексом инфракрасных и цветных видеокамер, а также системой GPS, обеспечивающими четыре режима работы:
Радар с синтезированной апертурой: создает карту земной поверхности, которая передается на наземные станции для анализа; создает общие планы и изображения конкретных объектов, таких как здания, заборы и стоящие автомобили, облегчая планирование отражения вероятного прямого нападения и помогая оценить потенциальный сопутствующий урон.
Обнаружение когерентных изменений: выявляет происходящие на протяжении времени крошечные различия на местности в одном и том же районе, обнаруживая нарушение поверхности грунта и перемещение объектов.
Обнаружение движущихся целей: позволяет наблюдать интересующие объекты на все 360 градусов вокруг PTDS. На наземной станции данные отображаются на картах, что позволяет операторам нацеливать оптические датчики для точного опознавания, отслеживания и целеуказания.
Индикатор движущихся наземных целей: обнаруживает на местности подозрительные машины и отслеживает их от начала до конечной точки.
Летающий подобно воздушному змею, без двигателя, имеющий аэродинамическую форму аэростат благодаря хвостовому оперению всегда был направлен навстречу ветру. Заполненный 74000 кубическими футами (2100 кубических метров) гелия, он был эффективен даже в ветреную погоду. Обычно мы поднимали его на максимальную высоту, чтобы держать его вне досягаемости огня стрелкового оружия.
Поскольку аэростат функционировал при низком внутреннем давлении, даже получив попадание, что случалось еженедельно, он не лопался, как воздушный шар на вечеринке. Вместо этого гелий вытекал, давая нам время спустить его и залатать.
Каждый месяц нам приходилось карабкаться на вышку и снимать камеру, чтобы почистить ее. В остальном это была монотонная работа. Особенно ночью, когда единственной видимой частью аэростата был один-единственный проблесковый огонь. Мы направляли камеру на дороги, мосты, контрольно-пропускные пункты и другие места, где, как нам было известно, повстанцы закладывали бомбы.
Когда наша база подвергалась нападению, что случалось в среднем три или четыре раза в неделю, я включал камеру, чтобы видеть, откуда ведется огонь. Затем я брал трубку и предупреждал QRF, которое спешно выступало, чтобы попытаться нейтрализовать мятежников.
Желая разбавить рутину, я убедил командира возглавляемого австралийцами QRF разрешить мне как-нибудь ночью отправиться с ними в патрулирование. Сопровождая базирующуюся в Брисбене состоящую из двух взводов роту "Альфа", я обыскал несколько представляющих интерес объектов в четырех километрах к западу от города. Мы обнаружили оружие и взрывчатку, и загнали нескольких предполагаемых боевиков в соседний канал.
Беда постоянно маячила за воротами в виде СВУ, повстанцев и вооруженных крестьян, которые не желали нас там видеть. Табличка на воротах гласила: РАЗРЕШАЕТСЯ ПРИМЕНЕНИЕ СМЕРТОНОСНОЙ СИЛЫ.
Большинство людей, работавших на TK, ни разу не выходили за проволоку. Свободное время они тратили на занятия спортом или просмотр фильмов на ноутбуках и планшетах. Я ежедневно видел передвигающиеся по базе группы мускулистых парней в одежде для спортзала, то и дело смазывающих Блистексом(2) трескающиеся от сухого ветра губы. Исполняющий своего рода защитную функцию язык, на котором там разговаривали – весь этот набор сокращений: DFAC (столовая), ECP (контрольный пункт противника), DG (опасные грузы), DPCU (камуфляжная униформа с разрушающим рисунком), LN (местный национальный), OMF (противостоящие вооруженные силы), PAX (пассажиры), TB (Талибан) и TIC (войска в бою) – добавлял еще один элемент странности в и без того сюрреалистичную картину.
Во время нахождения на TK нам велели всегда держать бронежилеты под рукой на случай возникновения "ситуации" или срабатывания сирены оповещения. Когда это случалось, все срывались с места, заполняя наши "защищенные от ракет" спальные помещения, где мы должны были надеть броню и шлемы, и ждать получения дальнейших уведомлений. Мы сидели там молча, обычно думая об оставшихся дома семье и друзьях.
Я пытался извлечь максимум из этой странной ситуации, разбавлял скуку, бегая трусцой, тягая железо, читая и просматривая новости. Как-то в свободное время я смотрел по CNN интервью американского сенатора. Говоря об опасности терроризма, он сказал, что, по его мнению, террористами являются все мусульмане, включая тех, кто родился и вырос в Соединенных Штатах.