Ремт Сюртук был уже там. Ждал Герта. Даже бутылку вина принес. Старую, всю в пыли и паутине. И серебряный кубок. Один.
Поздоровались, Ремт предложил Герту сесть, налил ему вина, сел и сам, в кресло напротив.
— С чего бы начать? — произнес задумчиво.
— С первой ноты, — предложил Герт.
Если его догадка верна, — а он в этом почти не сомневался, — собеседник его ответ поймет и оценит.
— Хорошая идея, — согласился Ремт. Сейчас он больше не походил на клоуна, скорее, наоборот. — Я правильно понимаю, вы не Карл, а Герт д'Грейяр?
— Да, маршал, это я.
— Узнал?
— Узнаешь тут! Нет, всего лишь догадался. Стиль, слог, шуточки… И потом, ты сам спросил меня про леди Нет.
— Спросил, — согласился Ремт Сюртук, — А ты ответил, и значит, ты это ты.
— То же самое можно сказать и о тебе, — пожал плечами Герт, — но, ради всех богов, что за вид?!
— Ну, вы, мой друг, тоже не похожи на лорда Неизбежность, нет?
— Да, — пожал плечами Герт. — Так случилось. Немного любви и много магии, и результат налицо.
Разумеется, он лукавил. Много любви. Такие подарки от фей люди получают редко, если получают вообще. И неизвестно еще, что ценнее — второй шанс, новая молодость и новые возможности, или любовь феи. Возможно, и даже, скорее всего, любовь.
— А что приключилось с вами? — спросил он старого друга, меняя тему.
— Я умер… — Плоть Ремта Сюртука вдруг исчезла, и вместо нее Герт увидел один лишь клубящийся мрак. Ни плоти, ни костей. Ничего.
— Так ты теперь дух?
— Даже и не знаю…
Было странно говорить с тем, кого на самом деле нет. Ведь не сгусток же мрака считать Гертом де Бройхом?
«Или все-таки считать?»
Герт обратил внимание, что одежда Ремта Сюртука была отнюдь не иллюзорна, и она не попадала на пол, как только исчезла видимость плоти. Она была, словно бы, надета. На что-то или на кого-то, прятавшегося во мраке.
— У тебя есть предназначение? — осторожно, чтобы не обидеть друга, спросил Герт. — Ты посланец или неприкаянная душа?
— Ни то, ни другое, ни третье… Но какой-то срок я проведу среди людей. И нет, Герт, я никому не завидую, что само по себе странно. Я это понимаю умом. Хотя, где этот ум находится? Но сердце, которого, судя по всему, у меня тоже нет, оно спокойно. Я не испытываю по этому поводу ни раздражения, ни печали. Об остальном умолчу, не все, что я знаю, может быть произнесено вслух.
— Понимаю, — кивнул Герт.
— А ты? — спросил, тогда, маршал. — Что случилось с тобой?
— Я реален, — пожал плечами Герт. — Тело не мое, но другого хозяина у него больше нет. Паренька убили. Это уточнение, я думаю, лишним не будет, но он остался жить, только теперь он это я. Убийц Карла, Герт, я покарал. Всех. Последнего убил сегодня.
— Дирк Шагорский? — спросил тезка.
— Он.
— А как попал в это тело, не расскажешь?
— Не моя тайна, Ходок! Была б моя, непременно бы рассказал.
Проговорили еще часа два, но вряд ли наговорились. Сорок лет немалый срок, а они в свое время были весьма близки. Дружили. Знали друг о друге много такого, что не знал больше никто. Симпатизировали, уважали. И все взаимно. Сходный стиль мышления, одинаковые жизненные ценности, равный интеллект… Могли вот так вот за вином и трубочкой просидеть всю ночь. Но де Бройх беседу остановил.
— Поболтал бы с тобой еще, но пора и честь знать! Тебя там барышни, поди, заждались. А женщин оставлять надолго невежливо, да и опасно! — ухмыльнулся Ремт Сюртук, возвращая себе видимость плоти. — Иди, Герт! И не обижай мою внучку!
— Вторую тоже не обижай! — сказал он уже в дверях. — И вот еще, что! Ты учти, Герт, я все еще могу командовать войсками!
«О чем это он?» — удивился Герт.
Это был уже второй человек за день, намекавший на что-то, чего Герт пока не знал или не понимал, что, в сущности, одно и то же. Сначала княгиня, теперь маршал.
На этот раз, прав оказался маршал де Бройх.
Слуга провел Герта к отведенным ему покоям, передал с поклоном горящую свечу в серебряном подсвечнике и поспешно удалился. Поведение слуги показалось Герту странным. Он даже заподозрил, было, засаду. Но все обстояло куда проще и куда сложнее, чем он мог себе представить.
В глубине большой комнаты с росписями по стенам и потолку стояла кровать под шелковым балдахином. Света было мало, — огонь в камине, да несколько зажженных тут и там свечей, — и детали было не рассмотреть. Но Герту и смотреть не надо было. Все и так было ясно.