— Может, и правда Жрицы заинтересуются, — с некоторым сомнением протянул бармен.
— Да есть у меня покупатель, — отмахнулся пилот. — Скоро должен прибыть. Ты сам попробуй ош, тогда поймёшь, что это. Угощаю. Налей самого дрянного пойла, какое у тебя найдётся.
Пожав плечами, бармен полез под стойку и, достав бутыль с прозрачной жидкостью, налил полный стакан. Пилот достал из кармана небольшой брусок прессованного оша и ногтем отковырнул крохотный кусок. Брошенный в выпивку, ош быстро растворился, с лёгким шипением.
— Пей, не бойся, — махнул рукой контрабандист. — Мелкими глотками. Не пожалеешь.
Бармен осторожно принюхался. Вопреки ожиданиям, напиток ничем не пах, даже спиртовые пары будто исчезли. Парень осторожно отхлебнул.
— Это вкусно! — удивился он.
Медленно и с наслаждением он опустошил стакан. Воздействия алкоголя совершенно не ощущалось, но внутри будто разлилось приятное тепло, а мысли настроились на позитивный лад. «Мнемозина» больше не казалась ему унылой дырой, а паломники, хоть и остались странными чудаками, перестали быть противны.
— И правда, отличная штука, — признал бармен, по привычке шмыгнув носом. — Ого, насморк прошёл!
В зал ожидания вошла группа паломников, но к бару подходить не стали, усевшись в стороне. Видимо, скоро ожидался рейс на Минерву. Хотя Орден Белого Древа и не запрещал алкоголь, пьяных на борт шаттла не пускали.
При наличии посторонних ушей, разговор про ош сошёл на нет. Пилот травил анекдоты и байки, время пролетело незаметно. Через пару часов прозвучал сигнал прибытия шаттла.
Паломники редко возвращались с планеты, большинство предпочитали эмигрировать навсегда. Хотя некоторых всё же заворачивали восвояси — как несоответствующих канонам строгой доктрины Белого Древа. Но группа новоприбывших к таковым не относилась. Бармен уже в который раз за утро вытаращился от изумления. Пилот тоже не оставил визитёров без внимания.
— Это одна из Жриц, — шепнул бармен, кивком указав на молодую женщину, восседающую в установленном на антигравитационной платформе кресле. По углам платформы шествовали четверо солдат в бронескафандрах. — Впервые вижу, чтобы Жрица прилетала на «Мнемозину». Это она твой покупатель?
— Нет, не она, — рассеянно отозвался пилот. — Впервые, значит? Странно, а странности это всегда не хорошо.
— Не таращись так, — шикнул бармен.
— Да я на крону засмотрелся, — хмыкнул звездолётчик.
Бармен усмехнулся в ответ, вполне разделяя точку зрения собеседника. Балахон Жрицы, как и положено, украшал на груди символ Белого Древа, и его крона имела весьма выдающиеся очертания.
— Она похожа на мою четвёртую жену, — задумчиво протянул контрабандист.
— А сколько их у тебя было?
— Пока только три.
— Не надейся, — покачал головой бармен. — Она же Жрица Белого Древа.
— Подумаешь, Жрица, — развёл руками пилот. — Моя третья жена вообще была журналисткой.
Бармен не нашёл, что на это возразить и только озадаченно почесал в затылке.
Через полчаса вновь прозвучал сигнал стыковки. Увидев новоприбывших, уставший удивляться бармен достал из кармана электронный ежедневник и отметил текущую дату красным цветом.
В зал вошли три фигуры в громоздких скафандрах с затемнёнными непрозрачными забралами. У всех троих справа на груди был изображён символ в виде трёхпалой когтистой лапы. Неожиданные визитёры направились прямиком к Жрице.
— Рептилоиды, — озадаченно протянул бармен. — Их-то как сюда занесло?
— Всё страньше и страньше, — глубокомысленно изрёк пилот, отхлебнув пива.
Не все отнеслись к происходящему столь меланхолично. Паломники вскочили с мест, сбрасывая с себя балахоны. Под ними оказались стандартные лётные комбинезоны с нашивками на груди в виде символического изображения огня, почему-то зелёного цвета.
— Сейчас тут станет жарко, — заметил бармен, проворно прячась под стойку.
— Ага, весело тут у вас, — согласился звездолётчик, присоединяясь к нему, не забыв прихватить и пивную кружку.
Фальшивые паломники, а на деле — сектанты Ордена Зелёного Пламени вытащили из сумок лучемёты и открыли беспорядочный огонь. Охранники Жрицы и рептилоиды ответили тем же.
— В такие моменты даже я начинаю жалеть об отсутствии таможенного контроля при входе в транзитную зону, — вздохнул звездолётчик.