***
По воздуху мы очень быстро достигли Кровавой Цитадели. Флип приземлился на одной из многочисленных башенок замка. Сказал, что по нужде отлучится. Да только понимала я, что авиатору не терпится краденое сбыть, а может, припрятать.
Мои мысли вновь сосредоточились на спасении. Через три дня сюда стекутся светлые орды. На закате четвертого моя душа вернется в прежнее тело. Взаимоисключающие события. Должен же быть хоть какой-то выход?!
— Вальга! — кричали громко. Но голос был знаком. Обернувшись, я крепко обняла Гун. — Ты вернулась?! Так быстро? Эй, все сюда, Вальга вернулась!
Разорители — те, что не участвовали в рейде, — да и прочие обитатели цитадели, бывшие неподалеку, спешили мне навстречу, наперебой поздравляя с возвращением. Гоблины интересовались добычей, много ли человечишек удалось покарать, хорошо ли горели деревянные домики. Вопрос, которого я боялась больше всего на свете, прозвучал совсем не первым, но все же прозвучал.
— А где Йон? — спросила одна из самок.
— Где Висло? Райке, Буз, Миги? Где остальные?
Молчание повисло в воздухе.
— Они все мертвы, — сказала я, собравшись с духом, и это были самые тяжелые слова в моей жизни. Ужасная трагедия прямо сейчас потрясет этих несчастных созданий.
— Это, что ли, весь рейд копыта отбросил? — удивился Имми. — Да нет, быть такого не может! Не бывает, чтоб прямо все. Хоть кто-то бы да улизнул!
— И тем не менее это правда. — Флип возвращался в сопровождении еще одного гоблина, которого я, к своему удивлению, узнала.
Тронный зал выглядел мрачным: знамена и оружие павших в бою со злом героев, украшающие неровные гранитные стены, и грозные орки — стражники, чьи вороненые доспехи сливались с тенями от колон. Даже свет, проходящий сквозь алые облака, выглядел пугающим. Черная Королева сидела на массивном троне, выслушивая очередной доклад своего советника. Маленький гоблин что-то брюзжал, тряся козлиной бородой, и всё норовил поцеловать сапог своей госпожи.
Мастер Окке собственной персоной. Первый советник Черной Королевы внушал уважение, и прочие гоблины почтительно присели на корточки, завидев белую сусличью шубу, длинную трубку и трость золотого дерева.
— Значит, это и есть та выживая, Флип? — Окке затянулся и, выдержав паузу, выдохнул несколько колечек дыма. — Занятно, занятно. А остальные уничтожены колдовским огнем?
— Ага, она самая. Остальные поджарились до хрустящей корочки.
Когда гоблин заговорил о корочке, на моих глазах снова проступили слезы. Смерть ужасна, когда смотришь на нее от первого лица. И она неописуемо жестока, когда на твоих глазах убивают дорогих тебе людей.
— Хммм, — советник почесал седую бороду. — Здесь что-то не так. Пока не пойму что, но точно не так.
— Конечно не так, господин Окке! — вмешалась Гун, стоящая среди ошарашенных разорителей. — Йон не мог так просто сыграть в ящик! Он был самым крутым во всем Черном Лесу! Я с самого начала этой дуре говорила, что всё пройдет идеально! А она «Надо остановить!», «Надо остановить!» — чокнутая какая-то.
— Остановить? — Окке еще раз запустил пальчики в бороду. — А с чего бы это?
— Ну, она толком не объяснила. Сказала только, что если не успеет, то случится какая-то беда. Говорю же, наша Вальга немного троллем стукнутая.
— Как интересно. А можно поподробнее об этой вашей Стукнутой Вальге?
Гун недовольно надула щеки. Опять этой выскочке досталось всё внимание! Но слово советника Госпожи было законом в Кровавой Цитадели, и гоблинша рассказа всё, что обо мне знала. Начиная с того, как Йон представил меня банде, и его рассказа о том, как он спас меня из Серебряного Леса. Потом она рассказала о моих странностях: таланте влипать в неприятности и неумение нормально есть.
— Вот оно что? — советник облегченно выдохнул. — Ну, так всё очень просто. Собратья, в наших рядах предательница. — Палец гоблина указал в мою сторону. — Давайте её повесим.
Страшно. Почему с самой первой минуты, как я сюда попала, каждый норовит меня убить? Львы, эльфы, гнолы, собственный организм. А теперь ещё и гоблины.
Разорители удивленно таращились на меня, совершенно ничего не понимая. Какой смысл вешать одну из своих, когда от банды и так мало народу осталось?
— Предательница? Вальга? — удивился Имми. — Враки! Из такой дуры никогда шпион не получится.
— Ой ли? Принесите-ка мне кресло.
Спустя несколько минут старый гоблин, пристроив свое седалище на покрытый рваной шторой ящик, самозабвенно вещал о том, как по его мнению беспечны были его собратья из Черного Леса. Поначалу мне было смешно от нелепости его слов, но очень быстро я осознала, что мудрствования советника не лишены логики.
Йон нашёл меня в Серебряном Лесу? А как я жила там до этого? Да среди эльфов и жила!
Не могла есть гоблинскую пищу? Странно себя вела? Снова влияние остроухих задавак!
А как узнала, что в Биргите Йона ждет засада? Знала с самого начала! Нет, наоборот, заманила храброго гоблина в ловушку!
Как смогла спастись? Почему эльфийка ее пощадила? Да потому, что в сговоре с ней была!
Меня пробрал озноб. Ветер на вершине шпиля и раньше не церемонился, но трясло меня вовсе не от холода. Все складывалось совсем не лучшим образом, еще немного, и негодование вислоухих вспыхнет как сухой валежник, и тогда весь мой путь, все старания и усилия, все пойдет прахом. Даже жертва Йона окажется бессмысленной.
— Что ты можешь сказать в свое оправдание, Вальга Стукнутая? — Старый советник взглянул на меня так, словно хотел сказать: «Говори что хочешь, мы все равно не будем слушать».
— Могу сказать, что вы все умрете, — ответила я. — Не пройдет и трех дней, как на месте этих скал раскинется горное озеро. Спустя пару лет о вас никто даже не вспомнит.
Я рассказала все, что знаю. Как объединенная армия людей и эльфов вторгнется в Проклятые Земли. О битве, что свершится у стен Кровавой Цитадели. Не выживет никто, гоблинов сметет из истории Ио. Когда мой жуткий рассказ окончился, толпа, окружавшая меня, выглядела совершенно потерянной. На какое-то мгновение они поверили моим словам. Все, кроме одного.
— Стало быть, мы все умрем? — скрипя костями и покряхтывая, советник поднялся с ящика, — Даже Госпожа?
— Черная Королева падет от рук эльфийского принца, — холодно ответила я.
— Ложь! — Удар деревянной палки опрокинул меня на землю.
Сплюнув кровь и выбитый зуб, я со злобой воззрилась на гадкого старикашку.
— Наглая бесстыжая ложь! — Зеленоватое лицо гоблина стремительно багровело. — Три десятка лет служу я Госпоже, а до меня мой дед служил и дед моего деда. И не было никогда такого, чтобы Госпожа проиграла. Слышала?! Не было и не будет! Ни один гоблин не скажет такого, не усомнится в своей повелительнице. Вальга, я обвиняю тебя в измене и приговариваю к сожжению. Друзья, тащите сюда дрова, сейчас предательница почувствует на себе, каково это — быть зажаренной до хрустящей корочки.
***
Воздух на вершине башни отличался от городского смрада. Открытый всем ветрам, он был наполнен дыханием многочисленных окрестных вулканов, пропитан серой, золой и пеплом. Глаза смотрели через головы толпы вдаль, туда, где за алыми облаками маняще мерцала розовая полоска горизонта. Словно дразнила. Словно издевалась.
Этот мир издевался надо мной. Каждым своим действием пытался меня убить или унизить. Гадкий мир! Все в нем было пропитано несправедливостью: бессердечные эльфы, омерзительные гоблины, жадные люди…
Запястья стянула веревка, надежно привязав меня к столбу. Еще одна овила лодыжки.