Картины рассказа оживали на моих глазах. Один за другим Энки нарезал круги над полем, невидимый для посторонних глаз, неуязвимый для эльфийских стрел и камней, которыми отвечали остроухим гоблины-пращники. Не могу оторваться! Зрелище притягательное и в то же время жуткое. Удары великанов, сносящие целые ряды копейщиков, слаженные эльфийские залпы и ярость ближнего боя, когда ломаются древка копий, скрежещут мечи и кинжалы.
Интересно, для чего? Ради воплощения фантазий школьницы из Владивостока?
Набеги темных народов и ответные карательные рейды светлых. Все это вековое противостояние добра и зла, кровавой рекой протекающее через историю Ио. Разумные существа всегда найдут повод для убийства друг друга, но повод поводу рознь. Когда-то один друг с Кавказа рассказывал мне о кровной мести и о том, как в старину два рода сошлись в противоборстве из-за сокола князя, убившего в одном из аулов курицу. Меня можно поздравить. В отличие от курицы противостояние добра и зла не положишь в кастрюлю, да и яиц оно не несет.
Этот глупый повод исчезнет, едва я вернусь домой. Ио изменится навсегда. Пусть даже планета станет скучной. Главное, чтобы она оставалась счастливой.
В небе надо мной пронеслись пять крылатых силуэтов. Огромные тени на мгновенье накрыли нетопыря и вновь скрылись, маленькими точками растворившись на фоне удалявшихся шпилей Кровавой Цитадели.
Пять силуэтов: Мириэль, Сигурд, Пелей, Рогнар и Югалаф. Вот, значит, как. Узнав об обвале тайного хода, они не отступили, а просто полетели биться с Королевой верхом на грифонах. Мир достроил связи. Написанное должно свершиться. Как пролеты моста, раскинувшегося меж берегами реки. Они могут рушиться под ударами времени или стихии, но, пока существует река, пролеты будут возводиться снова и снова. Пока существует Ио, судьба будет вести героев к триумфу, а злодеев к краху.
Ненадолго! Вернувшись домой, я раз и навсегда изменю русло истории. Поверну веху событий придуманной мною вселенной.
Не только действия, но и мысли. Каждая новая нейронная связь, образованная в мозгу, создает свой собственный мир.
Слова существа всплыли в моей голове.
Вот, значит, как. Надежды нет и на самом деле никогда не было. Каждая попытка переписать историю будет создавать новую историю, а вместе с ней и новую вселенную. Народ Проклятых земель, возможно, и уцелеет, но только в другом мире.
События прошлых дней вновь передо мной. Интересно, Диана знала?
Знала.
После всех рассказов о теориях мироустройства она не могла не понимать, что ее просьба бессмысленна. И тем не менее все равно меня отпустила.
Как благородно.
Натяжение поводьев отправляет Энки вверх, к кроваво-красным облакам. Кровь на небе — точно отражение крови на земле. Шум стихает, я наедине с моими мыслями.
Странный же ты, Человек Без Имени. Зачем нужно было держать меня при себе, раз все равно собиралась отпустить? Почему отпустила в последние секунды? Так хотела пообщаться с Автором? Желала, чтобы я прочувствовала твою обреченность? Все сразу? Почему так быстро выставила за дверь? Хотела уберечь от мук совести? Глупо. Совесть ничего не решает. Человек, проживший тысячу лет, должен разбираться в людях, должен понимать, что я не герой, не какая-нибудь дурочка из сказок, готовая бросить все и помчаться спасать первого встречного.
Человек, проживший тысячу лет, должен разбираться в людях?
Что-то не так в происходящем здесь. Каждая смерть, коих здесь и сейчас творится несметное количество, точно разрыв огромной бомбы отдается в груди. Каждая смерть воспринимается как гибель родного человека, а слезы неудержимым потоком текут из глаз.
Темнота накатила, приливной волной размывая привычное мироощущение. Почему так хочется вернуться? Отчего я до сих пор не покинула злосчастное поле боя, а сердце бьется как бешеное? Я никому ничего не должна! Меня отпустили! Я отмучилась! Заслужила свое право отправиться домой! С меня достаточно пережитых ужасов!
Мой мир рушится. А я бессильна изменить что-либо. Словно преступник, раскаявшийся во грехе, но не могущий повернуть ход событий вспять. История творилась на глазах маленького зеленого гоблина. Гоблины не властны над историей. Маленькие трусливые пожиратели слизи.
«Но ты ведь не гоблин? — прозвучал в мозгу собственный голос. — Ты человек, Оля. Ты знаешь это. Ты прячешь свои желания за зеленой шкуркой, а свою ответственность за длинным носом. С самого начала ты могла бы отправиться в путешествие с Сигурдом и Мириэль. Потом могла занять высокое место в банде Разорителей. Полчаса назад могла разделить судьбу Черной Королевы. Существо сдержало обещание — дало тебе возможность изменить историю. Но ты не смогла преодолеть свой страх. Ио — это фентази, и пускай у тебя нет клавиатуры, здесь все решают не колонки текста, а копье и лук, магия и меч…
Меч… Слово яркой искрой воспылало в моем сознании. Схватив с шеи свистульку, я трижды подула в нее, приказывая Энки возвращаться в Цитадель. Целый народ нуждается во мне, и если я хотя бы не попытаюсь что-то сделать — никогда не прощу себя.
***
Тяжелые двери захлопнулись отсекая героев от преследующей их толпы гоблинов. Десятки кулаков затарабанили в створы, но Сигурд не растерялся. Схватив со стены огромный двуручный меч он всунул его в стальные петли вместо засова. Теперь можно перевести дух.
- Ах, вот мы наконец и встретились, кучка глупцов дерзнувшая проникнуть в мою обитель!
Пятеро героев обернулись на голос. Пред ними раззверзся простор тронного зала, гранитный пол и массивные колоны, ряды бронированной орочей гвардии и восседающий на троне силуэт женщины в его глубине.
- Кажется это судьба. - Прошептала эльфийка сжимая сиьную руку возлюбленного.
- Судьба? Ха-ха! - Королева ответила ироничным смехом. - Ты даже не представляешь насколько права, дитя. Но мы еще посмотрим, чья именно судьба! - Она кивнула в сторону орков.- Слуги, принесите-ка мне их головы.
Мост над рекой достраивает свой последний пролет. Судьба начинает посекундный отсчет финальной схватки.
========== В последние секунды. Часть вторая ==========
Cхватка приближалась к своей кульминации. Тела поверженных орков устилают пол. Герои остались наедине со своим главным врагом, но победа раз за разом ускользает из их рук, норовя переметнуться на сторону яростно атакующей ведьмы. Сильнейшая колдунья Ио без особого труда управлялась с двумя стихиями разом. Пламенная плеть в одной руке и искрящийся электричеством клинок в другой лишь чудом отражались мечами Сигурда и Югалафа, а огненные шары отводила магия Мириэль, те же, с которыми не успевала справиться принцесса, подрывали в полете стрелы Рогнара.
— Умри, чудовище! — Клинок Сигурда несется вперед, но не находит цели.
С истинно кошачьей грацией госпожа Проклятых Земель пропускает лезвие над собой. Плеть опутывает ногу воителя и рвет в сторону, швыряя его на стол и разнося последний в щепки. Черные волки, точно два вихря, кружат вокруг Пелея в расчете при первой же возможности вцепиться в горло.
Мириэль тихо шепчет заклинание, создавая свет вокруг посоха и превращая его в тысячи бабочек. Крохотные букашки закружились вокруг злой волшебницы, заставив потерять бдительность, и Югалаф наносит удар, оставив на руке злодейки красный рубец. Торжество эльфийского принца преждевременно — с глухим «бумом» на серебряный шлем опускается трость золотого дерева.