Она вытолкала нас за дверь.
— Рад знакомству, Дон, — обернулся Мэддокс на прощание. — Я верну ее к десяти.
Он приобнял меня за талию, пока мы шли к машине.
— Ты зовешь мою маму по имени?
— Почему тебя это удивляет? Я очарователен, и понравился ей. Разве что-то не так? Я же прекрасен.
— Ты слишком высокого о себе мнения, — заметила я.
Парень рассмеялся. Теплым и хриплым смехом.
— Разве не так?
У меня не нашлось возражений.
— Позволь мне.
Он оказался передо мной и открыл дверь машины.
— Спасибо, — улыбнулась я, снова задаваясь вопросом о том, почему кому-то нравятся машины с низкой посадкой.
Я была удивлена, едва не шлепнувшись на задницу.
Мэддокс сел в машину и выключил музыку, чтобы мы смогли поговорить.
— Куда мы направляемся? — спросила я.
Надеюсь, он планировал накормить меня. Я проголодалась. Вероятно, стоило бы спросить у него, планировался ли ужин на нашем свидании, потому что если меня не накормить, я превращусь в монстра.
— В парк. Я собирался покормить уток, погулять и все такое, — Мэддокс пожал плечами. — Хочу чего-нибудь обычного и непринужденного.
Мой желудок заурчал, и он усмехнулся, услышав этот звук.
— Я прихватил продукты для пикника. Не могу допустить, чтобы ты голодала, — парень посмотрел на меня и усмехнулся.
— На самом деле звучит… отлично, — согласилась я.
— Правда? — спросил он с искренней улыбкой.
— Ага. Идеально.
Мэддокс с облегчением вздохнул.
— Я волновался, что ты спросишь, почему я не позвал тебя на ужин в ресторан, но предположил, что тебе придется по душе пикник.
Я удивилась, что он так много думал о нашем свидании.
— Как прошел твой день? — спросил парень, удивив меня резкой сменой темы.
— Неплохо, — ответила я. — Я провела его с мамой. После обеда мы сходили в пару магазинов.
— Ты близка со своей мамой, — заметил он.
— Да, — подтвердила я, хоть этого и не требовалось. — После того, как ушел отец, она стала для меня всем.
— Хорошо, что у тебя есть такая мама, — прошептал Мэддокс и с тоской посмотрел на меня.
— Разве у тебя не так?
— С биологической — нет.
— Тебя усыновили? — потрясенно спросила я.
— Нет, — он нахмурился. — Нас с братом усыновили. К счастью, семья, принявшая нас отличная, и вовсе не похожа на те, истории о которых рассказывают в новостях. Почему твой отец ушел?
Я хотела расспросить его поподробнее, но мы были не достаточно близки. Не хотелось подталкивать его так далеко. И не было нужды слишком торопиться.
— Мой отец — алкоголик, — сказала я. — Он предпочел нам бутылку. Думаю, хуже всего то, что после его ухода мне стало легче. Он постоянно кричал на нас с мамой. Мне приходилось ходить на цыпочках по дому и не шуметь. Я боялась его, — призналась я.
— Жить в страхе — худший опыт, который может получить человек. Это высасывает из тебя жизнь.
Его лицо помрачнело.
— Звучит так, словно тебе это знакомо.
— Так и есть, — ответил он, не объясняя ничего.
— Он не всегда был плохим, — продолжила я.
Обычно я бы ни слова не сказала об этом, но чувствовала себя с Мэддоксом непринужденно, и мне нужно было поговорить об этом с кем-нибудь. Маме такие разговоры никогда не нравились, а Сэди предпочитала говорить о мальчиках.
— Помню, были отличные времена. Например, когда он учил меня кататься на велосипеде.
— Хорошо, что у тебя есть такие хорошие воспоминания, — заметил он.
— Верно, — согласилась я. — Хотя мне стало легче после его ухода, часть меня задается вопросом, встретимся ли мы снова… Я так много хочу ему сказать.
— Может, стоит написать ему письмо? — предложил Мэддокс, свернув на парковку.
— Я даже не знаю, где он.
Я посмотрела на него, как на сумасшедшего.
Мэддокс усмехнулся.
— Тебе и не надо знать. Просто напиши то, что у тебя на душе.
Я подскочила, когда парень прижал палец к моей груди. Прямо к бешено колотящемуся сердцу.
Он вздрогнул и отдернул руку, словно не подозревал о том, что творил.
— Прости, — пробормотал Мэддокс, виновато склонив голову.
За короткое время, что я его знала, мне не доводилось видеть его смущенным, и чувствовалось — не часто ему доводилось чувствовать подобное. Мэддокс источал уверенность и обаяние, даже если мне не хотелось признавать этого. Мне приятно было видеть его уязвимую сторону.
— Все в порядке, — ответила я, пока он парковался.
Но Мэддокс не смотрел на меня.
Он повернулся на заднее сиденье и протянул мне одеяло.