Эзра пожал плечами.
— Все, что я могу сказать, так это то, что если вернешься к нему, то можешь рассчитывать на то, что он больше никогда так не поступит. Мэддокс на самом деле потерян и ненавидит себя за то, что не рассказал тебе раньше. Знает, что не прав, Эмма. И не отрицает этого факта.
Эзра поднялся, и я тоже, прижимая Акиллу к груди. Меня удивило, когда он распахнул объятия для меня. Эзра чуть ниже Мэддокса и менее плотный.
— Мне действительно жаль, — прошептал он, направляясь к двери.
И теперь остался один.
Хэйс поднялся, по-мальчишески улыбаясь. Возвышался надо мной, со своей стрижкой, укороченной по бокам и удлиненной на макушке.
— Иди сюда, — он тоже развел руки и обнял меня.
Когда отстранился, то не сразу направился к двери. Остановился, внимательно глядя на меня.
— Через три дня мы улетаем в Лос-Анджелес, и я не знаю, когда вернемся. Они не хотели говорить тебе, считая, что так оказывают давление, но, полагаю, ты заслуживаешь знать об этом.
Я кивнула, сглотнув подступивший к горлу ком.
— С-спасибо, что рассказал.
— Не за что, — кивнув, ступил за порог и придержал дверь до того, как она успела закрыться. Я смотрела на него, сдерживая слезы. — Мы одна семья, Эмма, и несмотря ни на что ты всегда будешь ее частью. Слышишь?
Я кивнула.
— Пока, — прошептала в ответ я.
— Увидимся позже, Эмма.
Казалось, он был в этом уверен, в отличие от меня. Я же ни в чем не была уверена.
Глава 26
Я СИДЕЛА НА ступеньке крыльца, наблюдая за пролетающими самолетами. Спрашивала себя, нет ли на одном из них Мэддокса. Он улетел в Лос-Анджелес, чтобы жить своей мечтой, а я осталась здесь и мучилась от принятых решений.
После появления ребят я полагала, что Мэддокс снова придет.
Но он не пришел.
Ни на следующий день.
И не через день.
А сегодня, как мне было известно, он улетает в Лос-Анджелес.
Я не пошла к нему. Мысль об этом разбивала и без того расколотое сердце.
Не пошла к нему, потому что была эгоистичной обиженкой.
Позволила ему уйти.
Мне хотелось верить, что наша любовь достаточно сильна, чтобы преодолеть любую бурю, но мы сами создали проблему. Он солгал, а я не смогла простить. И, Боже, я скучала по нему сильнее, чем по кому-либо. Мне казалось, что воздух из меня в его отсутствие высасывали медленно и болезненно.
Когда отец ушел, я не испытывала ничего подобного.
Казалось, ответ был очевиден.
Надо пойти к нему.
Но теперь он уехал.
Слишком поздно.
Я пустила все на самотек, и теперь ситуация вышла из-под контроля.
Правда, я могла позвонить ему и поговорить, но после недели таких переживаний этого было недостаточно.
Кроме того, слабый голосок в моей голове говорил, что Мэддокс заслуживает кого-то более важного. Модель. Актрису. А не девчонку, которая погрузилась в книги и классическую музыку. Я была никем, а ему нужен был кто-то значимый.
«Но он хочет тебя», — заговорил другой голос. Мне так сильно хотелось верить ему, но это тяжело. Мы были так молоды, Мэддокс — знаменитость. Это слово стояло у меня костью в горле и поэтому шансы против нас были очень велики.
Некоторые вещи стоят того, чтобы рискнуть.
Стоил ли этого Мэддокс?
Да.
Это очевидно.
О Боже.
Из моего горла вырвался крик, и я вбежала в дом, пока кто-то из соседей не подумал, что где-то умирает животное, потому что похоже было на это.
— Эмми? — окликнула мама из кухни, когда я пронеслась мимо в свою комнату. Слышала ее шаги, когда она поспешила вслед за мной.
Я рухнула лицом на постель, истерично рыдая.
— Что я наделала? — пробормотала я, но прозвучало это как-то «фтедела».
— Что это было? — переспросила мама.
Я перевернулась и посмотрела на нее с мокрым от слез лицом.
— Что я наделала? — задыхалась. — Я лишилась лучшего, что случалось со мной, и все из-за того, что разозлилась, — расплакалась, нижняя губа дрожала, — чувствую себя такой же, как отец.
— О, милая, — она обняла меня. — Ты не такая, как отец.
— Я бросила Мэддокса, — пробормотала я.
Она поцеловала меня в макушку.
— Ты его не бросала. Тебе было больно и грустно, поэтому поступила так, чтобы защитить себя — ушла. В этом ничего плохого нет.
— Я так сильно скучаю по нему, мам, — плакала я. — Я все разрушила, и теперь он ушел.
— Ш-ш, — прошептала она, — это неправда.
Я покачала головой, вытирая слезы.
— Они улетели в Лос-Анджелес, и Хэйс не знает, когда они вернутся. Все кончено.