Проснулась она, когда вампир стал выбираться из палатки. Как ни осторожно он это делал, ему все равно пришлось задеть ее плечом и локтем.
- Уже утро? – с тревогой спросила она, поскольку понимала, что если и после сна зрение не вернется, то возможно оно не вернется никогда.
- Нет, - «успокоил» ее вампир, - уже вечер, - она от досады прикусила губу, поскольку в очередной раз попала впросак. Ну, конечно, же, вечер! Ведь они легли спать днем. Вот же ехидная зараза, мог бы не заострять внимание хотя бы на таких мелочах. – Сейчас я разбужу Фанну и детей, нам надо отправляться в путь, - спокойно и дружелюбно добавил вампир, весьма довольный ее смятением.
В палатке разлился аромат, вернее вонь, от какого-то резко пахнущего зелья, через секунду, Фанна и дети зашевелились.
- Ах! – вскричала Фанна, - мы уже не в пещере?!
- Смотрите деревья! – восхищенно закричали Колин и Элли.
Ирина Павловна облегченно вздохнула, со зрением у Фанны и детей все было в порядке.
- Госпожа, что с вами? – испугалась Фанна, очевидно, заметившая полоску ткани на глазах у хозяйки.
- Она из темноты попала сразу на яркий свет и ослепла, - вместо Ирины Павловны объяснил вампир, и стал развязывать узел на ленте, закрывающей ей глаза. Она с испугом почувствовала, как ткань соскользнула с ее лица.
- Я ничего не вижу, - в истерике закричала она. Поскольку тьма не исчезла.
- А вы попробуйте для начала открыть глаза, - шепнул ей на ухо ядовитый голос упыря.
Ей снова стало стыдно. Вот же гад! Она попыталась разлепить веки. Но от зелья, что вампир залил ей в глаза, ресницы склеились, и веки не желали подниматься. Сразу на ум пришел эпизод из фильма «Вий»: «Поднимите мне веки!», Ирина Павловна глупо и совсем не к месту хихикнула, вызвав своим смехом полное непонимание ни у вампира, ни у Фанны с детьми.
- Это я так, - смущенно объяснила она, - кое-что вспомнила.
Пришлось доставать воду и промывать глаза, только после этого веки разлепились, и она сразу увидела звездное ночное небо.
- Я вижу! – в полном экстазе закричала она. - Зелье помогло, зрение вернулось.
- Еще бы, - хмыкнул вампир, - это же "слезы гор". Редчайшая вещь, между прочим, в нашем мире, - он так откровенно подчеркнул дороговизну зелья, что Ирина Павловна сразу сникла, почувствовав себя пожизненно обязанной за этот королевский подарок. И такая тоска стала грызть ее изнутри, потому что быть кому-либо обязанной она не любила. Поэтому и денег, никогда старалась не занимать, и с просьбами обращалась только в крайних случаях. Быть обязанной вампиру? Нет уж, увольте! Она недовольно поджала губы, а мысли бешено скакали, ища выход из этого обстоятельства.
"А с чего это я решила, что вампир вылечил мне глаза ради меня? – вдруг подумала она. - Да он палец о палец бы не ударил, если бы ему это было не выгодно! - стала убеждать себя Ирина Павловна. - Ведь это же любому понятно. Что выгоднее таскать за собой слепую девицу с целым выводком сопровождающих, или вернуть ей зрение и пусть она сама отвечает за свой цыганский табор!» - и до того Ирине Павловне стало легко и радостно от своих правильных, логически выверенных мыслей... что даже внимательный взгляд вампира, лишь чуть-чуть поколебал ее уверенность, и зародил каплю сомнения в собственных выводах. А уж когда она услышала его насмешливые слова, то и эти неясные сомнения исчезли бесследно. Хотя вампир сказал-то всего одно только слово: «Женщины», и при этом, как - то тяжело вздохнул. И слова, и этот вздох Ирине Павловне категорически не понравились.
Глава 29
Пока она кормила детей, Шертес решил разведать дорогу.
- Если колея будет сужаться или становиться не такой проторенной, то, значит, нам надо двигаться в противоположную сторону! – безапелляционным тоном стала учить вампира Ирина Павловна. Глаза мужчины засветились багровым светом, что в темноте было очень хорошо заметно.
- Госпожа, - в страхе шикнула на нее Фанна, - его сиятельство лорд Шертес сам знает, как отыскать нужное направление. Он же мужчина! – с нескрываемым пиететом ко всему мужскому полу, уважительно добавила женщина. А ее хозяйка быстро прикусила себе язык, но уже было поздно. Нет, она не собиралась обижать, дразнить подкалывать, вампира своими поучениями, не собиралась, и издеваться над ним, просто привычка учить и контролировать все и вся, с годами стала ее второй натурой. Ирина Павловна знала об этом своем недостатке, и когда вспоминала, то пыталась поубавить менторский тон, ну, иногда, правда, забывала об этом, вот как сейчас.
Сын восстал против ее деспотии в подростковом возрасте, делая все по-своему, приучив ее, если не уважать его мнение, то хотя бы похитрее и по дипломатичнее навязывать свое. С вампиром пока такой привычки у нее не выработалось… к сожалению, причем к ее сожалению, поскольку глаза вампира так злобно и предвкушающее светились, что она теперь со страхом ожидала его ответного хода.