— А почему бы и нет? — изумилась она.
Через несколько минут девушка принесла чашку дымящегося душистого бульона, гренки и тарелочку с румяными котлетами. Пока Шиппи ел с озабоченным лицом, она рассказала, что произошло в баре у Пола, а также про свою идею привезти его сюда в квартиру Фанни, чтобы о несчастном случае никто не узнал, особенно полиция. Потом она добавила, глядя на него во все глаза:
— Ведь вряд ли у тебя дружеские отношения с копами?
— Ты правильно поступила, куколка, — в первый раз улыбнулся Перкинс. — Однако хочу тебя предупредить, что за мной нет ничего такого, чтобы опасаться правосудия. Но я очень беспокоюсь, что обо мне могут подумать мой босс и товарищи.
Конни не упустила случая спросить:
— А зачем тебе тогда пистолет, дорогой? Я так испугалась, когда увидела его, раздевая тебя, чтобы уложить в постель. Ты же не из полиции, правда?
— Успокойся, дорогая. Я работаю ночным охранником в банке, поэтому и ношу с собой огнестрельное оружие.
Конни убедило его объяснение.
— Шиппи, я хочу сказать тебе спасибо за все, что ты для меня сделал, — промурлыкала она с фальшивым волнением. — Честное слово, даже не знаю, как тебя отблагодарить.
— Очень просто, — рассмеялся он. — Дай мне одежду, чтобы переодеться. Я вспомнил, что мне сегодня ночью надо на службу.
— Не будь сумасшедшим, дорогой, куда ты пойдешь в таком состоянии? Скажи, кому надо сообщить, что ты болен.
— Некому, детка. Хотя мне очень не хочется уходить отсюда, но придется. Я всегда четко исполняю свои обязанности. Кроме того, твой доктор так хорошо меня перевязал, что я могу свободно передвигаться.
Конни несколько минут размышляла, потом встала, улыбаясь.
— Шиппи, а что означало твое предложение поехать вместе во Флориду? Ты говорил, что будешь счастлив отдыхать со мной.
Перкинс обнял ее за талию и поцеловал.
— Куколка, думаю, тебе понятно, что не могу пренебрегать своей работой даже ради наших планов. Мы уедем ночью, но прежде я попрощаюсь со своими коллегами и получу причитающиеся мне деньги.
— Ты просто прелесть, Шиппи, — она подпрыгнула от радости и с чувством расцеловала его.
От ласки у Перкинса закружилась голова, пожалуй, посильнее, чем когда его ранили в баре Пола.
— Ну, давай, принести мне костюм, — попросил он. Конни сделала печальную гримаску.
— Твой костюм в очень плачевном состоянии, дорогой. Кроме того, что у него в спине дыра, он весь в крови, а это может привлечь ненужное внимание.
— Да, в нем, конечно, нельзя выйти, — Перкинс расстроился. — Но если его нельзя надеть, то нет ли у тебя чего-нибудь, в чем я смогу выйти отсюда?
Конни шлепнула себя ладошкой по лбу и воскликнула:
— Не беспокойся, мы решим этот вопрос! У меня дома в шкафу висят два костюма Клинта. Уверена, что они подойдут тебе. У вас одинаковые фигуры. Заодно я возьму кое-что для путешествия.
Шиппи согласился.
— Поторопись, детка, у меня есть еще дела перед тем, как купить билеты.
Она опять с притворной страстью расцеловала его и вышла из комнаты. Перкинс услышал, как за девушкой захлопнулась входная дверь, и закурил сигару.
«Мне нравится эта девчонка, — подумал он. — В ней сочетается, все, что нужно женщине: красота, элегантность, ловкость и темперамент».
Вспомнив, что он уже находится в этих стенах двое суток, Шиппи стал размышлять, что мог подумать Монро и остальные об его исчезновении. Он представил себе, как его встретят, как примут его объяснения, которые, несомненно, приведут Монро в ярость, и тот закатит скандал. Впрочем, какое все это сейчас имеет значение? Он в свое время прекрасно выполнил задачу, поставленную боссом. «Я не позволю ему орать на меня, — мысленно сказал себе Перкинс, — заберу свою долю и тут же уеду с Конни. Она будет ждать меня в такси около дома, и мы улетим во Флориду. Это будет моим последним делом с ними».
Пока Перкинс строил планы на будущее, Конни вышла из такси на Плат-стрит, грязной и узкой улочке Китайского квартала. Дверь покосившегося, обшарпанного дома открыла привратница — нечесаная, неряшливо одетая женщина непонятного возраста в засаленной блузке. Она тупо посмотрела на девушку.
— Привет, Конни! — воскликнула женщина пропитым голосом, — так-то ты любишь своего проходимца Клинта, что три дня не приходишь?
— Ты бы лучше подмела лестницу и прибралась в этой пещере вместе того, чтобы вмешиваться в жизнь своих квартирантов, — возмутилась девушка.
Привратница никак не отреагировала на гневное восклицание Конни, а вытащила из дырявого кармана листок бумаги и помахала им в воздухе.
— А ты забыла о расписке, что должна мне деньги за квартиру? Или сейчас платишь, или вы все вылетите вон!
Конни достала из сумочки деньги.
— Хватит?
— Похоже, ты за эти дни неплохо поработала, а, Конни? — ухмыльнулась женщина и стала подниматься по лестнице, потрясая дряблыми телесами. — Кстати, если ты думаешь увидеть своего дружка, то зря, — бросила она через плечо, — твой любимый Клинт недавно переехал в более комфортабельный отель и причем бесплатно.
Лицо девушки посерело, когда она услышала новость.
— Чертова болтунья! — закричала Конни, — Говори, мерзавка, где он и что случилось, а то я разобью твою поганую рожу! — и она угрожающе замахнулась рукой.
Гноящиеся глаза старухи прищурились:
— Сегодня утром за Клинтом пришли из полиции. Группа инвалидов Данлопа.
Конни лишилась дара речи, когда услышала, что Клинт арестован. Она начисто забыла просьбу Перкинса о костюме. К черту его фантастические предложения уехать во Флориду! У нее еще остались деньги на различные покупки, и она подумала, что сможет хоть как-нибудь помочь своему любовнику. Ведь он хотел убить Перкинса, когда увидел, что тот ее целует. А это доказывает, как сильно он ее любит! Он бил ее. Ну, так что же! Не стоит и думать об этом! Все ее подружки знакомы с кулаками своих милых. Клинт часто распускает руки, это верно, но он такой темпераментный и так великолепно танцует!
Она выскочила на улицу, села в первое попавшееся такси и назвала шоферу адрес полицейского управления.
Там девушку хорошо знали, и агенты весело приветствовали ее:
— Хэлло, Конии! Зачем к нам пожаловала? Девушка обратилась к одному из них:
— Мистер Джексон, это правда, что Клинт арестован?
— Это так же верно, как и то, что ты сейчас стоишь передо мной и собираешься рассказать все, что знаешь об этой пташке.
Неожиданно дверь соседнего кабинета открылась, и оттуда вышел мужчина лет пятидесяти, крепкий, с квадратными плечами и серыми проницательными глазами. Увидев Конни, он несколько удивился:
— Ба! Кого я вижу! Какая голубка к нам прилетела, черт возьми! — промурлыкал он, широко улыбаясь. — Это вы ее привели, ребята?
— Нет, она сама пришла, шеф, — сказал Джексон. — Бедняжка очень огорчена, что мы посадили ее парня.
Инспектор Данлоп бросил на нее суровый взгляд.
— Где ты была все эти дни, Конни?
— Недалеко, инспектор, — она пожала плечами. — Я уже говорила, что мы с Клинтом в ссоре. Мне надоели его выходки, и он ушел. Сегодня я зашла к нему, чтобы забрать свои вещи, а привратница сообщила, что вы его арестовали. Можно узнать, за что, мистер Данлоп?
— За всякие милые делишки, девочка, — сардонически рассмеялся инспектор. Вдруг его лицо стало серьезным, и он добавил: — На этот раз твой парень влип в очень скверное дело, красавица, но он ведет себя, как последний идиот, и только вредит себе, клянясь, что ни в чем не виноват.
— Но он же сделал это в припадке ревности, инспектор! — вырвалось у нее.
Полицейские громко рассмеялись от ее слов.
— В первый раз слышу, — пробормотал инспектор, — чтобы воровали из ревности.
Конни с ужасом поняла, что ошиблась. Они ничего не знают о попытке убийства, арест был произведен по другой причине, о которой ей неизвестно. Она решила исправить положение и, выдавив из себя улыбку, сказала: