И опять неистово тер себя грубым лыком...
Он отмывался.
Саша брился, когда отражением в зеркале мелькнуло за серым вечерним окном чье-то лицо. Саша стремительно развернулся. На него грустно и внимательно смотрел Сергей.
- В дверь заходи! - недовольно посоветовал Саша.
Сергей стоял в дверях.
- Зачем ты это делаешь, Сашок?
- Что я делаю - поинтересовался Саша, озабоченно оценивая в зеркале качество своей парикмахерской работы и выражение Серегиного лица. С грустным всепониманием старшего Сергей неохотно усмехнулся и прямо спросил:
- Где ты взял этот рис?
- Какой рис? - Саша решительно захлопнул походное свое зеркало и мокрым полотенцем вытер лицо.
- Хватит придуриваться. Откуда у тебя рис?
Саша налил в ладонь одеколона, зажмурившись, умылся из горсти, охнул, открыл глаза и весело встал:
- Нашел.
- Где?
- Ну ладно, Серега! Был рис и нет риса!
- Ты украл его. - Сергей сел за стол и стал рассматривать свои руки.
- Я нашел этот рис, - раздраженно повторил Саша. - Еще чего?
- Больше ничего.
Накатывала волна командирского гнева, и Саша, не сдерживаясь, жестко и повелительно предложил младшему по званию:
- Тогда вы свободны, сержант, можете идти.
- Я не сержант. Я - инвалид, - тихо напомнил Сергей. От этого напоминания нехорошо стало Саше. И он уже попросил, скрывая, что просит:
- Не лезь в мои дела, Серега. Договорились?
- Не договорились. - Сергей поднялся. - Но, в общем, твои дела - это твои дела. Самому делать, самому и отвечать...
- Извини. Я спешу. Меня девушка ждет, - прервал его Саша.
Сергей подошел к нему, взял за плечи:
- Не делай этого, Сашок.
- Что не делать-то? С девушкой в ресторан не идти, что ли?
Рассмотрев сердитые Сашины глаза, Сергей засмеялся, ласково толкнул в грудь и решил:
- Ох и дурачок же ты! Мальчишка! Ну, иди в ресторан. Девушка ждет.
Но сначала он ждал девушку, отутюженный, начищенный, надраенный, при всех регалиях лихой капитан. Он стоял посреди двора и, ожидая Ларису, беспрерывно здоровался со знакомыми. Лариса изредка поглядывала в окно на эту прелестную картину, одевалась и причесывалась не торопясь. Последний раз, рассмотрев в зеркале и платье с плечами, и прическу валиком, и себя хорошенькую, яркую, озорную, - она королевой явила себя двору. И фронтовой принц по достоинству оценил стать и наряд своей королевы.
- Нет слов, - потрясенно произнес он и от избытка чувств ударил себя кулаком в грудь. Ордена и медали зазвенели.
Музыканты истово играли довоенное танго, и однорукий певец вместе с оркестром душевно рассказывал:
Утомленное солнце
Нежно с морем прощалось,
В этот час ты призналась,
Что нет любви...
Лариса и Саша сидели за отдельным столиком у стены ресторана "Астория" и в ожидании заказа разглядывали танцующих.
- Откуда у людей деньги? - задумчиво полюбопытствовал Саша.
- А у тебя откуда?
- Ну, у меня по случаю.
- И у них, наверное, тоже по случаю.
- Наверное. Только вот вопрос: по какому?
- Ну, хватит, Саня. Скажи мне что-нибудь хорошее!
Саша откинулся в кресле, слегка опустил веки и начал:
Я вас любил. Любовь еще, быть может,
В моей душе угасла не совсем.
Но пусть она вас больше не тревожит:
Я не хочу печалить вас ничем.
Я вас любил безмолвно, безнадежно,
То робостью, то ревностью томим,
Я вас любил так искренно, так нежно,
Как, дай вам бог, любимой быть другим.
Он замолк. Лариса погладила его руку, лежавшую на столе.
- Господи, как хорошо! - И догадалась вдруг. - Это правда, Саня?
- Нет, - Саша помотал головой, засмеялся. - Хотелось бы, но нет.
- И слава богу, - облегченно решила Лариса. - Я в этом году медицинский уже кончаю. А что ты в мирной жизни делать собираешься?
- Осенью в педагогический поступать буду.
- А не скучно - учителем?
- Ты вон как Пушкина слушала.
Заказ все не несли. Опять заиграл оркестр, и опять танго.
- Потанцуем? - предложила Лариса.
Плотное стадо танцующих прижало их друг к другу, и Саша ощутил рядом с собой женщину, близость которой волновала.
- Нет, все-таки ты мне нравишься, - шепнул он ей на ухо.
А Лариса ответила громко:
- Тебе сейчас каждая баба с титьками нравится. Пошли на место.
У их столика орудовал официант. Они уселись и дождались его ухода. Саша разлил по рюмкам, поднял свою, посмотрел на Ларису сквозь хрусталь и коньяк. Сказал примирительно:
- Извини.
Лариса улыбнулась и тоже подняла свою рюмку:
- За тебя, Саня. За голодного кобеля, за мальчишку, с которым прошло мое детство, за солдата, который нас всех спас. За тебя, Саня.
Выпила, сморщилась и с удовольствием стала есть хорошую еду. Молодые, здоровые, вечно полуголодные по военным временам, они жадно насыщались, не стесняясь этого. Вновь пришла музыка, и с музыкой пришел элегантный гражданин, который склонив голову, рассеченную косым пробором, перед Ларисой, обратился к Саше:
- Разрешите пригласить вашу даму на танец?
- Вот как надо! - назидательно сказала Лариса. - Разрешишь?
- Разрешаю, - важно ответил Саша.
Красиво танцевали элегантный гражданин и Лариса. Покуривая, сытый Саша благодушно следил за ними. Рядом поинтересовались:
- Гуляешь, Сашок?
На Ларисином стуле сидел мальчик-старичок Семеныч и хихикал. Был он в очень приличной темной тройке, галстуке, брит, мыт, причесан и в обстановке вечернего ресторана вполне мог сойти за пожилого интеллигента.
- Ну-ка встань, фармазон, - приказал Саша. - На этом месте хороший человек сидит.
По-прежнему улыбаясь, Семеныч послушно встал.
- Коммерцией занялся, и сразу денежки появились. Но торгуешь ты, Саша, плохо. Разве можно товар за полцены отдавать?
- Тебя рядом не было. А кроме тебя, кто умный совет даст?
- Именно. А почему не было? Прогнал ты меня с рынка. - Семеныч огорчился лицом, осмотрел купеческий блеск зала. - Теперь приходится здесь время проводить.
- Куски подхватываешь?
- Точно сказал - куски. Которые пожирнее. Ну, я пойду, а то вон твою мамзель ведут. Если что у тебя появится, могу способствовать. А найти меня легко: с девяти вечера я всегда здесь. - Семеныч сделал ручкой и удалился. Элегантный мужчина подвел Ларису, подождал, пока она усадится, молча поклонился Саше и отошел.
- Уф, устала! Давай мороженого! - откинувшись в кресле, потребовала Лариса.
Тут же возник официант. Не глядя на него, Саша распорядился:
- Две порции мороженого и счет!
Он не смотрел на официанта, потому что следил, как Семеныч, сунув своему официанту в карман комок денег, направился к выходу.
- И то верно! - поддержала Сашино требование счета Лариса.
- Хорошенького понемногу. Завтра мне ни свет, ни заря в Мытищи на неделю. Горшки за вашим братом раненым выносить.
Ресторан провожал их утесовской "Улицей":
С боем взяли город Брест, город весь прошли
И последней улицы название прочли...
Они прошагали безмолвный свой двор, вошли в Ларисин подъезд и по деревянной лестнице поднялись на второй этаж. Светила синяя маскировочная лампочка, и под ее лечебным светом Лариса, поднявшись на цыпочки, поцеловала Сашу в щеку.
- Спасибо, Саня.
Не замечаемый ими, опершись о косяк, стоял в черном проеме коридорной двери Алик. Он весь вечер ждал Сашу. Ждал, когда тот придет, объяснит - и объяснения эти все возвратят на свои места: и его, Алика, обожающее уважение к Саше, и Сашину привязанность к нему, и их безмерно откровенные нескончаемые разговоры и общие прекрасные стихи, написанные другими людьми, но объединяющие их души. Он ждал, а в это время Саша с Ларисой в ресторане безмятежно пил водку на ворованные деньги.