Мой отец к тому времени умер, погиб в какой-то пьяной драке. Его мать тоже нам помогала, и меня любила и часто брала к себе. Бабушка и уговорила маму оставить меня в Москве.
— Дай ребенку доучиться, зачем увозить ее в аул? — говорила она.
Да и я не хотела уезжать из столицы, и Ахарата побаивалась. Так и получилось: мама обрела семью, а я училась в Москве и приезжала в дом отчима на каникулах. Окончив школу, я поступила в университет, на юрфак. У мамы и Ахарата родился сын, потом еще один. Я работала юристом и строила карьеру, пока меня не подставили и не вышвырнули вон, чтобы взять на мое место мужчину.
Бабушка к тому времени умерла, и меня выставили из ее квартиры. По закону она отошла второй жене отца, а я была в таком раздрае после потери работы, что по глупости лишилась и прописки.
В итоге я попала в больницу с неврозом, оттуда мама и Ахарат меня и забрали: изможденную, едва вменяемую и твердящую о бессмысленности жизни.
— Солнце, фрукты и море вылечат ее лучше таблеток, — сказал Ахарат.
Мама не спорила. Я тоже — мне было все равно.
Он оказался прав, постепенно я пришла в себя. В простой спокойной жизни есть своя прелесть, особенно после шумного и суетливого мегаполиса. Я помогала маме по дому, играла и занималась с братьями, училась готовить национальные блюда и старалась соблюдать обычаи, чтобы не раздражать отчима.
Когда я поправилась, пришло время соглашения.
— Что ты собираешься делать дальше? — спросил у меня Ахарат.
— Не знаю, — ответила я.
И, правда, что? Куда возвращаться? В Москве ни жилья, ни работы. Начинать все с нуля? Да, пожалуй, надо. Искать работу здесь? В нашем городке я могла устроиться разве что учительницей, а жить одной в большом городе мне не позволят. Я уже достаточно изучила местные нравы и порядки, чтобы это понимать. Незамужняя женщина должна находиться под присмотром старших, иначе ее поведение порочит семью.
— Если хочешь уехать, я дам денег на первое время, в долг. Если хочешь остаться, приму, как дочь, но и требовать буду, как с дочери. Примешь ислам, выйдешь замуж за того, кого я выберу.
Думала я недолго. Я пыталась быть сильной, самостоятельной… и к чему это привело? Здесь, в доме отчима, я чувствовала себя защищенной. Я приняла его условия и осталась. Его желание выдать меня замуж казалось мне несерьезным. Правда, что ли? Как в средние века? Общалась я с местной молодежью — все, как у всех. И по углам зажимаются, только чтобы никто не видел. И замуж по любви выходят. А, может, Ахарат хорошего мужа найдет? Того, кто мне понравится?
— Помню, — соглашается мама. — Конечно, помню. Но это все же как-то… слишком…
Она всхлипывает. Слышу шаги — Ахарат отходит от окна.
— Ну что ты, Тата… — говорит он ласково и устало. — Я не желаю Тамиле зла, ты же знаешь. Это хорошая семья, уважаемая. Мой друг хочет женить сына, который живет в Германии. Жить они будут или там, или в Турции. Что в этом плохого?
— Тами не знает языка…
— Выучит.
— А если ее будут обижать…
— Разведется. И получит приличную компенсацию. Я позабочусь об этом.
Я слышу какие-то странные звуки. Кажется, поцелуи? Ох, это точно не для моих ушей! Отползаю подальше от окна и тихо возвращаюсь в дом. Главное я уже выяснила — меня все же выдают замуж. И, кажется, на этот раз Ахарат настроен весьма решительно.
И что же мне делать, если не удастся отшить жениха? Никто не знает, что замуж я выйти не могу. Брак не зарегистрируют, потому что я уже замужем.
03
О своем фиктивном браке я благополучно забыла сразу после окончания института. С мужчинами не встречалась и планов на семейную жизнь не строила, с головой погрузившись в работу. Свидетельство о браке забрал «муж», штампа в паспорте у меня нет — ничто не напоминало о том, что я чья-то «жена».
Впрочем, почему чья-то? Мужа я помнила — Илья Ростовцев, брат моей однокурсницы Нади, айтишник. Судя по тому, что он не объявлялся уже четыре года, ему удалось осуществить задуманное.
Как я, студентка юрфака, согласилась на эту авантюру? Если честно, сама в шоке. Меня просто купили. Сделали предложение, от которого я не смогла отказаться.
«Выгодную сделку» предложила Надя. Не то чтобы я сильно нуждалась в деньгах, привыкла обходиться малым. Но мне, как и любой девушке, хотелось стильно одеваться, красиво выглядеть и не выбирать между кино и кафе, потому что средств хватает на что-то одно.
Предложение показалось выгодным и необременительным: фиктивный брак без обязательств в обмен на денежное вознаграждение. Илья участвовал в конкурсе, чтобы получить работу в Штатах. Кто-то намекнул ему, что жена в России — дополнительный плюс к резюме. Мол, это гарантия, что соискатель не будет пытаться получить гражданство США, потому что на родине у него семья. От меня требовалась только подпись при регистрации брака.
Конкурс Илья выиграл. Не знаю, благодаря обману или собственным знаниям и умениям, меня это не интересовало. И на три года укатил в Силиконовую долину, работать на дядю Сэма. Мне же обещал оформить развод, как только вернется, или по моему запросу, если ему удастся остаться в Штатах навсегда. В общем-то, Илье для этого даже приезжать не надо — совместного имущества и детей у нас нет, делить нечего.
Об Илье я вспомнила, когда Ахарат заговорил о браке. У него навязчивая идея — выдать меня замуж. Его мотивы понятны, и все же я до последнего надеялась избежать этого сомнительного счастья. И Илью найти не пыталась, все откладывала. И вот — пожалуйста! — вляпалась.
Если бы Ахарат служил в театре, то срывал бы бурные аплодисменты после каждого выступления. А все потому, что умеет держать паузу. Я уж думала, он так и уйдет на работу, не проронив ни слова, однако меня все же приглашают в гостиную для разговора.
— Тамила, ты знаешь правила, — произносит Ахарат.
— Да, — соглашаюсь я.
Он не принуждал, я сама сделала выбор.
— Я пытался действовать более привычным для тебя способом, но ты отвергла всех женихов.
О да, и это правда. Ахарат знакомил меня с молодыми мужчинами, сыновьями и племянниками его друзей, однако каждый раз я находила способ избежать брака.
— Теперь будет иначе. Ты выходишь замуж. Калым за тебя я уже получил.
— Э-э… К-калым? — заикаясь, переспрашиваю я.
Я знаю, что такое калым. Это выкуп за невесту, он выплачивается ее родителям. Просто я не могу поверить в то, что услышала. Меня отдают за калым? Мужчина, который мне не отец?
— Калым. — Ахарат строго смотрит на меня, сурово сдвинув брови. — Надеюсь, ты понимаешь, что вернуть его невозможно. Это опозорит нашу семью.
— Я могу узнать имя жениха?
Спрашиваю — и не узнаю свой голос. Я знала, о чем пойдет речь, однако такие новости все же застали меня врасплох и ошеломили.
— Узнаешь, когда вас представят друг другу. Через десять дней. Имя ни о чем тебе не скажет. У меня есть друг, он живет в Турции, и его сын берет тебя в жены.
— Почему через десять дней?
— Он приедет через десять дней, — терпеливо поясняет Ахарат. — Чтобы подать заявление, как полагается.
Заявление? ЗАГС?! Я пропала! Пусть у меня нет штампа в паспорте, но отметка о том, что я замужем, в базе данных есть наверняка!
— А вдруг… Вдруг я ему не понравлюсь?
— Уже понравилась. Он видел твое фото.
— А он — мне?
— Это неважно.
— Он… старый?
— Старше тебя, но ненамного. Тамила, прекрати. Я не выбрал бы тебе старого и больного мужа. Это уважаемая семья, ты будешь жить в достатке и роскоши.
— А если нет?
— Если нет, то при разводе получишь солидную компенсацию. Это будет прописано в договоре. Кстати, ты и сама сможешь его изучить и убедиться, что я обо всем позаботился.