— Что? Почему? Это из-за того мужика, что лапал мои волосы? — следую за ним в спальню. — Дрейвен. Почему ты молчишь?
— Прости.
— Нет, не прощу. Что тебя беспокоит, ответь мне, пожалуйста. — Встаю перед ним и смотрю в его красивое, задумчивое лицо. Его чёрные глаза выражают столько смешанных чувств. — Если ты мне не ответишь, — расстёгиваю пояс на его брюках, — то я заставлю тебя высказаться.
Дрейвен усмехается.
— И как же ты меня заставишь?
Толкаю его на кровать, развязываю галстук и приказываю поднять руки. Накрепко привязываю его кисти рук к спинке кровати.
— Ты думаешь, это способно меня удержать?
— А ты сделай вид, что может.
Дрейвен улыбается. Сажусь ему на живот, целую его в губы и расстёгиваю на нём рубашку. Языки сплетаются в безумном танце. Жар от лица хлынул вниз, пульс участился. Через силу разрываю поцелуй. Эта его сила воздействия на мою чувствительность до сих пор поражает меня. Интересно, удастся ли мне хоть немного возбудить его? Нужно делать всё то, что он делает со мной.
Облизываю его ухо, осторожно кусаю и сосу. Дрейвен урчит как кот.
— Это уже что-то интересно.
Осыпаю поцелуями его лицо.
— Я не хочу другого мужчину, мне нужен только ты. Потому что я люблю тебя, Дрейвен.
Его язык скользит мне в рот, горячий, влажный. Он открывает рот и засасывает мои губы. Чувствую, как в лобок упирается через штаны его член.
Сосу кожу на его шее, задираю рубашку и облизываю его соски. Он стонет.
— Рита.
Его кожа становится горячей и обжигает мои губы. Снимаю с себя шёлковую рубашку, бюстгальтер и прижимаюсь грудью к его груди. В его глаза блестят, он тянет руки, слышится треск рвущейся ткани.
— Нет, держи их связанными, — удерживаю его за руки, он стонет мне в рот и больно целует.
— Не заставляй меня терять контроль.
Сползаю вдоль его тела, стягиваю с него брюки и бельё. Дрейвен предупреждающе смотрит на меня. Снимаю юбку и трусики, сажусь ему на бёдра и прижимаюсь грудью к его твёрдому как камень члену. Дрейвен наблюдает за мной через полуопущенные веки.
Обхватываю двумя руками его член и целую бархатную головку. Дрейвен вздрагивает и протяжно стонет. Мне не осилить всю его длину и толщину, но я постараюсь.
Обхватываю губами головку и сосу. Дрейвен дрожит, кожа покрывается испариной, он весь горит, стонет и часто дышит.
— Рита, ты… ты не должна…
Закрываю глаза и глубже принимаю его в рот. Мне нравится, как он стонет, дрожит и выгибается мне навстречу. Значит, я всё делаю правильно, и ему нравится. Мне самой доставляет удовольствие ласкать его тело, быть ведущей, что его наслаждение полностью зависит от меня.
Приноровившись, выпускаю его изо рта и облизываю по всей длине.
— Рита, остановись… ты должна знать только одно… я не хочу тебя терять. Я так долго ждал тебя, что теперь боюсь утратить. Слишком мало, я был с тобой. Я не вынесу ещё одной разлуки с тобой.
Прижимаюсь к нему всем телом и обмениваюсь с ним долгим, глубоким поцелуем.
— Ты меня не потеряешь. Я собираюсь прожить рядом с тобой всю свою жизнь.
Приподнимаюсь и опускаюсь на его член. Он стискивает зубы и оглядывает меня затуманенными, возбуждёнными глазами.
— Рита…
Сердце колотится, готовое вырваться из груди.
— О, детка, ты невероятная, ты…
Его голос такой дрожащий и отчаянный обрывается стоном, когда я сажусь на него достаточно сильно, чтобы быть заполненной им до краёв. Откидываю голову и задыхаюсь от восторга. Ещё немного и я кончу. Наклоняюсь к нему и облизываю его губы.
— Знаешь, сосать твой член оказалось так приятно и возбуждающе.
Дрейвен рычит и тянет руки. Галстук рвётся как хрупкая нитка.
— Ах нет, — удерживаю его руки и продолжаю двигаться, задавая нужный ритм, глубину и скорость. Закрываю глаза, сосредоточившись на восхитительном ощущении. Я почти на краю готова кончить в любую секунду. Затаив дыхание просовываю руку между нами, и пальцами медленно поглаживаю клитор. Дрейвен садится и обвивает меня руками.
— Теперь моя очередь, — дьявольски улыбается он и насаживает меня на член. Кричу от боли и удовольствия, снова и снова. Я кончаю, крепко сжавшись вокруг него. Он пронизывает моё чувствительное влагалище с бешеной силой и скоростью. Глаза закатываются от эйфории. На секунду это показалось мне чем-то безумным, выходящим за рамки понимания. Я в его полной власти, насаженная точно бабочка на булавку, пленённая, запертая в его клетке, распятая для его удовольствия. Он мой рай и ад, моя любовь и жизнь, моё будущее. Другой мужчина мне не нужен.