Костя. С короткими?
Олег. Ну да. Это блондинка — с длинными, которая тебя еще с каким-то диджеем спутала.
Пауза.
Ну, помнишь?
Костя. Да не помню я ничего, отстань!
Олег. Слушай, а как она вообще была?
Костя. В смысле?
Олег. Ну, вы же вместе ушли. Сначала она у тебя на коленях сидела, потом вы вместе ушли. Ну, помнишь?
Пауза.
Мы с Мишкой тебе на групповушку намекали, но ты типа не въезжал.
Костя. А рядом с театром ту фигню по изготовлению ключей еще не закрыли?
Олег. Каких ключей?
Костя. Железных.
Олег. Железных? Не знаю. Нет, ну слушай, ну та, в розовой юбке!
Костя. Дай стольник взаймы.
Олег роется в вещах, достает купюру. Костя берет, кладет ее в свою тумбочку.
Олег. Ты завтра в бухгалтерию ко скольки собираешься?
Костя. Я сегодня здесь ночую.
Олег. Где?
Костя. Здесь, на раскладушке.
Олег. С женой поругался?
Костя. А блондинка та, Олежа, ни хрена не понимала в оральном сексе. Я просто обломался.
Олег. А по ней не скажешь.
Костя. И по тебе много чего не скажешь.
Олег. В каком смысле?
Костя. В прямом, Олежа, в прямом.
Радио. Костя, ты что, совсем оборзел? Может, подойдешь все-таки? Твоя реплика через две минуты.
Костя. Ща, бегу, тапки теряю.
Достает новую сигарету, закуривает.
Олег. Кость, ты что? Иди быстрей.
Костя. А не пойду никуда. Надоело.
Радио. Константин, твою мать, где тебя черти носят?!
Костя встает, выключает радио. Вбегает Катя.
Катя. Костя, ты что? Там уже все в панике. Что случилось?
Костя. Кать, ты замужем была?
Катя. Да ты вообще уже обнаглел. Ты на себя посмотри! Что ты творишь, Костя? Там же на сцене твои друзья. Что они, должны за тебя отдуваться?
Костя. А знаешь, Кать, мне кажется, что ты тоже не смогла бы заниматься оральным сексом. Зубы у тебя какие-то… выдающиеся.
Катя. А ты сволочь выдающаяся.
Выбегает, хлопая дверью.
Олег. Костя, что случилось?
Костя. Я ее очень сильно люблю.
Олег. Кого?
Костя. Терпеть не могу ее мерзкого пса. Отвратительная вонючая тварь, все время норовит забраться в койку. Она его целует, облизывает с ног до головы, а он до этого, может, в дерьме на помойке рылся, на бомжей ссал. Я ее заставляю помыть руки и зубы почистить, а она говорит: «Не нравится — иди на фиг», и ей все равно, кого целовать: меня или своего пса блохастого. В комнате у нее пахнет так, как будто там кто-то умер. Давно умер и разлагается. Всегда темно и затхлый воздух. Я там зверею, как зверь хочу ее брать, как течную сучку. Она такая нежная, такая больная. Мы целовались, и у нее пахло изо рта. Я ощупывал языком ее зубы и нашел дупло, здоровенное такое, в коренном зубе. Он весь почернел, гниет, и у нее изо рта пахнет. Я ей: «Иди к стоматологу, дура!», а она: «Я его боюсь». И мне вдруг дико захотелось защитить ее от стоматолога, от этого маньяка с иглами и металлическими крючками. Пусть гниет, пусть пахнет, лишь бы ей не было больно.
Дверь распахивается, вбегает Егор.
Олег. Костя, фу, гадость какая.
Егор (кричит). Костя, мать твою…
30 секунд ненормативной лексики.
Олег. Гадость какая. Когда пахнет изо рта — какая гадость! Ты, Константин, извращенец.
Костя тушит сигарету.
Костя. Надоело все.
Егор. Что надоело?!!!
Костя. Все достало. И ты, Егор, достал, и спектакль этот гребаный достал. (Олегу) И ты достал, с тупостью своей.
Олег. Ой, острый, блин.
Костя. Все достало, все! Весь ваш гнилой театр достал.
Егор. Ваш? А кто из тебя звезду сделал? Пришел сюда семь лет назад, ничего не умел, сколько времени я на тебя потратил. И сейчас ничего не умеешь, только выделываться, артист хренов!
Олег. Извращенец.
Егор. Там полный зал людей, аншлаг у нас сегодня, Костенька. Они стоят в проходах, они заплатили за это бешеные деньги, и они ждут тебя. Они любят тебя, Костенька. А ты себя любишь.
Олег. Извращенец.
Егор. Ты только для себя играешь: на зрителей тебе наплевать, на своих товарищей тебе наплевать, на людей, которые тебя любят, тебе наплевать. На всех тебе наплевать, Костенька. Ты ж, Костенька, сволочь, ты ж, Костенька, урод.