Очень плохо, что он джентльмен.
— Второе правило заключается в том, что вы должны информировать меня обо всех ваших планах. Если вы получаете приглашение на бал, я должен знать об этом, чтобы тоже там появиться и ухаживать за вами.
Алек провел большим пальцем по обтянутому шелком ребру.
— Э-это вполне справедливо, — произнесла Кэтрин прерывистым шепотом, от которого у Алека закипела кровь.
Он принялся развивать свой успех:
— Я ожидаю абсолютной честности от вас. Вы не должны видеться с Ловеласом за моей спиной. — Видя, что Кэтрин нахмурилась, Алек добавил: — Вы не должны возвращаться к старой привычке. Если меня нет рядом, вы снова станете играть роль терпеливого друга, и это вернет ему чувство самоуспокоения. Вы снова окажетесь на том самом месте, с которого начинали.
— Я думаю, что мне не следовало пускаться в этот путь, — пробормотала Кэтрин.
— И остаться стоять на галерее нецелованной и необрученной?
Кэтрин сердито сверкнула на Алека взглядом.
— И еще одна вещь. Когда вы со мной, то не должны распространяться о Ловеласе. Я не хочу слышать рассказы о вашей первой встрече с ним или ваше хныканье о том, что он не ценит вашу верную любовь. И, конечно же, мы оба должны понимать, что не будет разглагольствований о вашем первом поцелуе.
Щеки Кэтрин покрылись румянцем.
— Прежде всего, я не хнычу и не разглагольствую. Во-вторых, почему вас так беспокоит, если я вдруг заговорю о Сидни?
— Потому что я должен получать какое-то удовольствие от игры, вы это помните? А я его не получу, если буду слышать, как женщина болтает о другом мужчине.
Похоже, Кэтрин оскорбилась.
— Я не болтаю!
— Отлично! В таком случае мы вполне сработаемся. Если вы соглашаетесь на мои условия.
— Я все-таки не понимаю, почему я должна воздерживаться от разговоров о.Сидни…
— Никаких разговоров о Сидни! Или сделка не состоится. — Алек посмотрел в ту сторону, где мать Кэтрин развлекала Ловеласа разговорами. Судя по его виду, он мечтал только об одном: поскорее сбежать. — Ага, вон поглядите на вашего претендента и вашу матушку. Они вполне находят общий язык друг с другом, как вы думаете? Возможно, вам вообще не понадобится моя помощь.
Когда до Кэтрин через весь зал донесся громкий смех матери, она страдальчески застонала.
— Тот, кто требует, чтобы при молодых леди постоянно находились дуэньи, просто не знал мою маму. Она способна отпугнуть даже самых решительных соискателей руки.
Что ж, миссис Меривейл играла на руку Алеку.
— Итак? — настойчиво повторил он. — Вы согласны на мои условия?
Кэтрин грустно улыбнулась, а затем вполне решительно произнесла:
— Когда мы начнем, милорд?
Спустя час Кэтрин стала снова размышлять о плане Алека. В особенности после того, как Сидни отреагировал на внимание Алека к ней тем, что ушел в игровой зал. Он даже не видел, что она приняла приглашение Алека на второй танец. И даже после того, как танец закончился и Алек вел ее с танцевальной площадки, она нигде не обнаружила присутствия Сидни.
— Сейчас мы окончательно заставили его сбежать, — пробормотала Кэтрин, когда вместе с графом протискивалась сквозь группу щебечущих девиц и их дуэний.
Алек загадочно взглянул на нее:
— Надеюсь, вы не отступите? Ни одна гонка не была выиграна всадником, который признал свое поражение на самом старте. Придерживайтесь курса и дайте ему время. Он появится.
— А если нет?
— В таком случае он идиот и вам лучше оставаться без него.
— Вы не понимаете — Сидни не такой, как другие мужчины. — Кэтрин оглядела зал и с огорчением убедилась, что нигде не видно ни Сидни, ни ее матери. — Он склонен видеть в моем флирте с вами либо предательство, либо доказательство моей вульгарности.
— Вы нисколько не вульгарны, — твердо заявил Алек. — Даже не позволяйте ему говорить подобное.
Раздраженный тон графа удивил Кэтрин. Она заметила, что его суровый взгляд устремлен куда-то вперед, а скулы напряжены.
— Почему вас это так взволновало? — тихо спросила Кэтрин.
Их глаза встретились.
— Мой отец часто говорил подобное матери. «Ты маленькая вульгарная Сит», — повторял он, а она склоняла голову и покорно смирялась с оскорблением. Как будто согласилась с его словами, потому что однажды… — Алек осекся. — Она не заслуживала этого. Как и вы.
— Я полагала, что вы не ладили с вашей мамой. Ходили слухи, что вы даже не приехали в Англию, когда она заболела. Насколько я понимаю, эта болезнь была затяжной.
Лицо графа сделалось непроницаемым.
— Шла война, и поэтому я узнал о смерти матери далеко не сразу. А когда узнал — уже не было смысла приезжать.
— Понимаю, — проговорила Кэтрин, хотя на самом деле ничего не понимала.
Если отец Алека и был таким неприятным человеком, как он о нем отзывается… Ой, да почему ее это беспокоит? Алек был лишь средством достижения цели.
— Коли разговор зашел о матерях, — продолжил граф, — вероятно, ваша мама находится сейчас в буфете. Давайте поищем ее там.
Кэтрин согласно кивнула и, взяв графа под руки, последовала вместе с ним в другую комнату. Когда они проходили под украшенной цветущей черешней аркой и белый цветок упал на ее затянутую в перчатку руку, граф стряхнул его, а затем накрыл кисть Кэтрин своей ладонью.
Кэтрин вдруг почувствовала, что ей стало трудно дышать.
Продолжая ощущать тепло руки графа на своей, Кэтрин оглядела буфет, но миссис Меривейл не обнаружила.
— Полагаю, мама сознательно исчезла, заметив, что танец заканчивается. Таким образом, вы не можете подвести меня к ней и будете вынуждены провести еще какое-то время в моей компании.
— Какая жертва! — иронично заметил Алек. — Похоже, мы с вашей матушкой очень скоро станем хорошими друзьями.
— Вы говорите сейчас так потому, что не знаете ее. Мама всегда делает подобные вещи. Я готова отправиться на ее поиски самостоятельно.
— Но вы не можете так поступить, потому что…
— Это неприлично. — Кэтрин сокрушенно вздохнула. — Это одно из самых дурацких правил. Ну какой вред от того, что женщина одна пройдет через бальный зал?
— Приятно, что я не единственный человек, кто не воспринимает правила приличия со всей серьезностью.
— Я воспринимаю их серьезно, но не хотела бы относиться к ним таким образом.
Наклонившись, Алекс произнес шепотом:
— И не относитесь, во всяком случае со мной.
Какой-то странный трепет охватил все тело Кэтрин. Пытаясь совладать с волнением, она напустила на себя суровый вид.
— Вполне могу себе представить, какие именно правила вы готовы игнорировать.
— Сомневаюсь в этом. — Алек ласково погладил Кэтрин по руке, что нарушало все правила приличия. — Но если вы хотите прогуляться в сад, то я провожу вас.
Кэтрин решительно убрала свою руку:
— Благодарю вас, я получила достаточное для одного вечера количество уроков.
Снова окинув взглядом помещение, она заметила, что мать и Сидни выходят из игрового зала.
— Посмотрите, вон они оба! — радостно воскликнула Кэтрин.
— Ну вот, — проворчал Алек, — вам не о чем беспокоиться. Ловелас не покинул вас.
— Он ведь просил меня подарить ему последний танец, так что после этого он может пригласить меня на ужин. Сидни не из тех, кто не выполняет своих обещаний.
— За исключением одного. — Алек искоса взглянул на Кэтрин. — Имеет ли это столь уж большое значение, если он не сделает предложение? Если вы спросите меня, то я скажу: похоже, он не собирается.
— Потому что он не поцеловал меня? Все изменится, когда мы поженимся.
Алек замедлил шаг.
— По опыту знаю, что брак не меняет человека. Он просто высвечивает все его гадкие черты.
— В самом деле? — саркастическим тоном спросила Кэтрин. — Значит, вы были женаты?
Невольная улыбка коснулась губ Алека.
— Нет. Но я имел возможность наблюдать за моим отцом, который был… не слишком нежным и любящим. Этот пример мне хорошо памятен.