Фейт обняла Вона за шею, он подхватил ее и покружил. Они еще обсудят его упрямство и желание делать все по-своему, но не сейчас. Не хочется портить такой совершенный момент.
Наверное, именно из-за своего новообретенного счастья Фейт и совершила ошибку, забыла, что за ней охотится кто-то не из сети, тот, у кого есть прямой доступ к ее сознанию. Заснула она на плече Вона, а проснулась в объятьях зловещей тьмы. Она знала, что может зашевелиться, разбудить Вона, а он, наверное, сумеет ее освободить.
Сейчас, когда горячая грудь Вона прижималась к ее спине, она полностью осознавала, где находится. Хоть щиты против видений и сгорели, вместо них на страже стояли эмоции. Использовать их для этой цели она пока не умела, но не сомневалась, что справится, если потребуется, они были столь же естественны для нее, сколь чужеродно Безмолвие. Выбраться будет трудно, но осуществимо.
Приняв решение, она позволила образам обрушиться на нее тяжелой черной злобой, подхватить ее, показать.
Вон понял, что происходит с Фейт. Заметно было, как под опущенными веками быстро двигаются глаза, совсем не как во сне. Он проснулся, когда кот уловил, что ее сердце бьется иначе. Теперь и запах ее тоже изменился.
Во всем этом чувствовалось что-то неправильное, что-то тлетворное, будто в нее проникла какая-то скверна. Зверь в нем рвался освободить ее из хватки видения, но Вон заставил себя мыслить рационально. Может, Фейт не хотела, чтобы ей мешали, наверняка, она не спала, когда видение началось. А значит, у нее был выбор.
Вон совсем не хотел подавлять ее дар, как Безмолвие, но зверя сдерживал с трудом, тем более что человек боролся с теми же защитными инстинктами. Желание разбудить ее усилилось, особенно когда он заметил смутные очертания чего-то реального, вроде тени, нависшей над ней. Напасть оно не могло, но кружило сверху, как стервятник, поджидающий удобного момента.
Низко зарычав, Вон сильнее прижал Фейт к себе. Странным образом вид этой тени его успокоил — она не окутала Фейт полностью, значит, та в состоянии освободиться своими силами. Если он примет решение за нее, то может лишить шанса отомстить за смерть сестры. Жажду мести и человек, и зверь отлично понимали.
— Я здесь, — прошептал Вон ей на ухо. Потом уселся поудобнее, чтобы охранять ее и сдерживать тьму. Хотя психический феномен не должен иметь форму как таковую, Вон не боялся. Он знал, что тьма реальна, он ее видел. И не даст ей прикоснуться к Фейт.
Даже во время видения Фейт ощущала, что Вон рядом, — стена пламени между ней и поджидающей страшной опасностью. Это было так непривычно, что мешало бы сосредоточиться, не реши она довести дело до конца. Тьма больше никогда ни у кого не отнимет жизнь.
Даже если придется самой разобраться с этим.
Видение изменилось. Поначалу вокруг нее закручивались туманом смутные ощущения, затем завеса тьмы будто приподнялась, чтобы в очередной раз показать ей лицо женщины, которую вот-вот убьет. Картинки были очень четкими, Фейт видела слежку за жертвой, а не само убийство, и потому смогла сосредоточиться на деталях, позволяющих опознать жертву, вместо того чтобы бороться с собственным страхом. Когда видение потускнело, Фейт решила, что у нее есть вся нужная информация. Она почти очнулась, когда ощутила толчок и поняла, что сейчас за этим последует что-то еще.
Успокоенная тем, что вначале не было никаких жестокостей, погрузилась в оставшиеся образы. Кровь стекала каплями по светло-зеленым стенам, впитывалась в ковер чуть более темного оттенка, брызги попали на коммуникатор. Пахло смертью — тонко, тошнотворно, как в склепе, этот запах перебивал другой — тяжелый, отдающий железом. Она противилась, но ничего не могла поделать, когда убийца двинулся дальше в комнату. Его ноги ступали по темно-красной крови, которая раньше текла по венам живого человека. В ванной кровь собралась на полу лужей. Мужчина остановился в ней.
Разум Фейт содрогнулся от перегрузки. Картина страшного убийства, запахи налетели на нее, будто несущийся на огромной скорости грузовик, в ушах звучали внезапные вскрики, полные такого ужаса, что ее пробрало холодом. Она внезапно поняла что секс с Воном все же стал последней каплей.
Пережитое тогда потрясение повредило ее рассудок на глубинном уровне. И она не могла выстоять перед этим кровавым видением. Фейт ощутила, что начинается новый ментальный каскад, но теперь ей не выбраться. «Спираль Кассандры». Из ее души вырвался беззвучный крик. Такой тип каскада был самым тяжелым, настолько, что Пси превращались после него в растения без воли и разума.