Еще до начала поста Церковь, как любящая мать, подкладывает нам на тарелку один за другим сладкие кусочки. Это те сладости, о которых Давид сказал: «Сколь сладки гортани моей словеса Твои, паче меда устам моим». В числе этих духовных сладостей — псалом 136-й. Он написан евреями, находящимися в вавилонском плену и тоскующими по родине. Поскольку Церковь — это не просто музей истории, поскольку все происходящее в ней, все звучащие слова молитв касаются нас непосредственно, спросим себя: что в этом псалме касается нас с вами?
У всех людей, приносящих покаяние и чающих жизни будущего века, должно быть тождественное внутреннее состояние, а именно: ощущение того, что ты не дома. Ты на чужбине, ты далеко. Не важно, кто увел тебя из родного края — внешняя сила, как в истории с евреями, уведёнными в плен, или твоя злая воля, как в случае с блудным сыном, ушедшим «на страну далече» проматывать отцовское наследство. Ты не дома! Домой еще предстоит вернуться, а покаяние — это и есть внутреннее движение в сторону Отчих объятий, это трепет души перед воротами рая, как сказал один из святых.
Но прежде чем вернуться, надо вдоволь насытиться тоской, вдоволь насмотреться на чужое небо, вдоволь наплакаться. Это нужно для того, чтобы, случись возможность бежать, душа не оборачивалась вспять, как Лотова жена, и не роптала, как евреи, вспоминавшие о египетских котлах с мясом, о чесноке и луке. Поэтому блудный сын в притче, прежде чем вернуться, доходит до унижения крайнего и питается вместе со свиньями. А евреи в Вавилоне долго пьют воду, смешанную с горечью плена, и долго едят хлеб, смоченный слезами печали.
Самих себя мы должны опознать в этих ёмких и кратких словах. И когда грустно, не должны из кожи лезть, чтоб изобразить веселье. Нужно лечь на лицо своё и насытиться вздохами. Пусть некто неуместно процитирует Писание и скажет: «Всегда радуйтесь, непрестанно молитесь». Мы-то знаем, что мы грешники, и что «скорбь и теснота всякому делающему злое». Мы не в раю, но всё ещё на пути к нему. Вот и евреям, смеясь, говорили: «Воспойте нам от песней Сионских». Они же в ответ спрашивали: «Како воспоем песнь Господню на земли чуждей?»
Есть время плакать и время смеяться, время обнимать и время уклоняться от объятий. Мы вступили в покаянные дни. Это время плакать, это время уклоняться от объятий. Нам понятна печаль детей Сиона, оказавшихся в Вавилоне.
Наибольшего внимания заслуживают последние стихи псалма, те самые, где слышен нечеловеческий призыв к мести и уничтожению вавилонских младенцев: «Дщерь Ва-вилоня окаянная, блажен иже воздаст тебе воздаяние твое, еже воздала еси нам. Блажен иже имет и разбиет младенцы твоя о камень». Это что ещё за ненасытная кровожадность?! Что это за жестокость, зачем она нам? Так выглядит дело, если смотреть на плоть, то есть на букву Писания. Если смотреть на букву — душа смутится, ибо помышления плотские суть смерть, а помышления духовные — жизнь и мир (Рим. 8:6).
Начнем с того, что «камень» — это одно из имен Спасителя. Вот, Я полагаю в Сионе камень краеугольный, избранный, драгоценный; и верующий в Него не постыдится (1 Пет. 2:6), — это Пётр цитирует пророков, говоря о Христе. Камень, который отвергли строители, соделался главою угла; это — от Господа, и есть дивно в очах наших (Пс. 117:2223). Этот псалом пророчествует о Христе, и пророчество это многократно повторяется в Евангелии.
Итак, отцы наши пили питие духовное из духовного последующего камня, камень же был Христос (см. 1 Кор. 10:4). Согласившись с тем, что «камень» — Христос, поищем объяснения для вавилонских младенцев.
Один монах, постигший опытом, что значит бороться с грехом, просил учеников вырывать из земли растения, на которые он им укажет. Молодые иноки без труда вырывали траву и молодой кустарник, с юными деревцами было тяжелее, и, наконец, совсем невозможно было вырвать из земли деревья укоренившиеся и окрепшие. Это было уроком относительно того, как нельзя позволять греху укореняться в душе. Нужно вырывать ростки — чем раньше, тем лучше. Потом будет все тяжелей, а со временем — вряд ли возможно. Слабые ростки греха — это и есть вавилонские младенцы. Так мы проникаем в смысл Писания, «если только Дух Божий живет в вас» (см. Рим. 8:9).
Говорят, талантливый писатель всегда умнее самого себя. Перо в его руках нет-нет, да и напишет то, что далеко превосходит его личный замысел, то, что будет актуально на долгие грядущие века. Так же было и в Священной истории. События, претерпеваемые евреями, имели отношение не только к ним самим, но и ко всему последующему миру. Кроме личных чувств, кроме собственной горечи или радости, язык евреев проговаривал слова пророческие, нас с вами касающиеся напрямую. В своей тоске они изобразили наше томление от грехов, а в своей жажде мести указали нам на врага и сказали, как бороться с ним.