Мы прочли с вами целую главу из Книги Чисел об истории, бывшей между Моисеем, его братом Аароном и сестрою Мариам. Они упрекали Моисея в женитьбе на женщине не их цвета кожи, но красивой. Примерно так же говорит и эта девушка — душа эта, которая «черна, но красива». Видите, каждая душа может сказать это о себе: «Черна я, но красива». Я сейчас не говорю о наших внешних данных — о росте, о соотношении между талией, длиной ног, плеч, о белозубости или яснозор-кости — это всё вещи тленные. Раскопать любую могилу — вы там красавца от не красавца не отличите. Я имею в виду душу человеческую, которая красива.
Господь полюбил человека, полюбил в нём сокровенную красоту, которая нам самим непонятна. Когда Бог любит нас, и мы чувствуем это, мы приходим в удивление: за что Бог любит нас? Ну, любовь — она потому и любовь, потому что она ни за что; если за что — то это расчёт. А вот любит — и это удивительно. Но, между тем, человек и красив. Человек очень красив — внутренней, сокрытой от нас самих красотой. Поэтому каждый из нас может сказать, что он чёрен, но красив, то есть — «грешен я, однако внутренне Твоё есмь создание». В погребальных песнопениях есть такая чудесная стихира святого Иоанна Дамаскина: «Образ есмь Твой, хотя язвы ношу прегрешений» — «я на Тебя похож, я образ Твой, хотя струпья ношу прегрешений. Погибшее овча я, ягнёнок потерявшийся, воззови меня, Господи, и спаси мя». Каждый из нас чёрен, но красив.
В книге Песнь Песней есть некая динамика, и поэтому впоследствии мы слышим об этой девушке, обитательнице пространства этой книги, Суламите, что она красива и на ней пятна нет. В четвёртой главе этой книги не она сама, но жених ей говорит: «Вся ты прекрасна, возлюбленная моя, и пятна нет на тебе». Это уже, возможно, состояние души, которая очищена, облагодатствована. Никто из нас не может смело сказать о себе, что он очищен так, что пятна нет на нём — пятна есть, и пятен много. Мистики и монахи, изучавшие эту книгу, говорили, что, скорее всего, это относится к Божией Матери, поэтому восприятие этих слов как диалога между Христом и Церковью, между Духом Святым и Девой Марией вполне уместно.
Многие места четвёртой главы используются для выражения отношения Церкви к Деве Марии: «Вся ты прекрасна, возлюбленная моя, и пятна нет на тебе». «Со мною с Ливана, невеста! со мною иди с Ливана! спеши с вершины Аманы» — эти слова поются на венчании. Не везде и не всюду, но существуют такие старые традиции, есть специальный гимн: «Гряди, гряди от Ливана, невеста». Это западная традиция, которая вошла в восточную, по крайней мере, я неоднократно слышал на венчаниях, когда хор поёт это песнопение. Это слова Песни Песней, которые поются в брачные торжества, где невеста — самая любезная женщина в мире для жениха, где как бы оживает Песня Песней.
«Запертый сад — сестра моя, невеста, заключённый колодец, запечатанный источник» — двенадцатый стих четвёртой главы. Все толкователи согласно относят его к Божией Матери: Она — Мать, но Она — Дева. Она мужа не знает, но Бога родила. Она не знает земных радостей супружества, но знает высшее счастье материнства, и поэтому Она есть запечатленный источник — заключённый, запечатанный, закрытый. «...Запертый сад, заключённый колодец, запечатанный источник». Безусловно, когда Господь говорит нам: Исследуйте Писания... они свидетельствуют о Мне (Ин. 5,39), — это касается таких книг, как Песнь Песней, в первую очередь. (Ведь есть книги исторические, где описываются конкретные истории, например — как родила Агарь от Авраама Измаила, как Сарра, не могшая рожать, обижалась на то, что не может быть матерью, а Агарь насмехалась над ней. Это история. Хотя эта история превращается в мета-историю: до сегодняшнего дня арабы, дети Агари, не могут найти мира с евреями, детьми Сарры, и эта конкретная история выходит за пределы конкретных отношений и простирается на целые столетия, на отношения между народами. Но всё равно, это — конкретная история.) Здесь говорится «запечатленный сад» — это, собственно, Эдем, рай, закрытый рай, рай таинственный, рай, в котором никто не был. В том раю, который мы потеряли, мы уже были. Адам там был. Где-то под кожей у нас, где-то в генотипе, в памяти есть такое чувство, что мы были в раю и потеряли его. А здесь речь о не-ком запертом саде, закрытом рае, запечатленном источнике, то есть это некий новый рай, посреди которого рождается новое древо жизни. Поэтому церковные песнопения говорят о Деве Марии, что Она есть новый Эдемский сад, посреди которого выросло Древо жизни — Иисус, от Которого мы едим плоды жизни и не умираем. С одной стороны, всё это — поэзия, но с другой — наша повседневная жизнь. И то и другое одновременно.