Знаете, как страшно потерять то, что ты имел раньше? Легко подниматься вверх, от «Запорожца», например, к «Жигулям», от «Жигулей» — к «БМВ», потом к «Майбаху». А вот от «Майбаха» к «Запорожцу» спускаться невыносимо. Из собственного дома переселиться в какой-нибудь бомжатник — можно повеситься, да многие и вешаются, Боже сохрани. Потому что подниматься вверх можно, а вот падать — тяжело.
А что значит упасть из рая в мир? Быть с Богом — и стать смертным... Адам и Ева изменились. Они сразу почувствовали, что умерли. Телом они жили еще 900 с лишним лет, они были физически очень выносливы, красивы, сильны. Однако душа у них умерла тут же по изгнании из рая.
Есть две смерти. Есть смерть физическая, когда из тела уходит душа. Человек начинает смердеть, гнить, и нужно поскорее его в землю хоронить, потому что он безобразен. И мы даже из любви прячем его в землю потому, что не можем смотреть на его гнилостные изменения. А есть смерть души, когда душа забыла Бога или оторвалась от Бога, согрешила. Как тошно бывает человеку согрешившему, знает каждый из нас. Это гниение души. Это запах смертной гнили внутри человека. Не снаружи, а внутри. Душа болит, когда нагрешит человек.
Так вот, Адам умер тут же. Нагрешил и умер. Ева нагрешила и умерла. И они тут же почувствовали себя оторвавшимися от благодати. Им стало стыдно, что они голые. Они заметили свою наготу и сшили себе из листьев опоясание. Им стало стыдно будущего потомства, которое родится из этих чресл, которое будет такими же грешниками, какими стали они. Сокрыли детородные свои части друга от друга, от Бога, от солнца и света. Потому что устыдились того, что от них произойдёт.
А потом, братья и сёстры, Адам всю жизнь плакал. Вся его жизнь — это плач. Он плакал потому, что потерял рай. Он плакал потому, что думал, что скоро вернётся обратно. Как человек, попавший в беду, думает: ну, ещё немножко, и я выйду отсюда. Но «немножко» не заканчивается. Оно длится и длится. А потом он постепенно понимает, что это никогда не закончится, это уже навсегда.
Сначала Адам с Евой хотели потомства и жаждали Спасителя, чтобы родился кто-то, кто вернёт их в рай. Вот родился первенец. Они сказали: «Вот мы нашли сына от Господа», — и назвали его Каин — «приобретение». Первые роды у Евы, дорогой первый ребёночек... И кто же из него вырос? Вырос убийца. Вот первый плод супружества после грехопадения.
Потом родился Авель, и брат убил брата. Адам и Ева впервые хоронили ребёнка. На первых похоронах на земле родители хоронили детей, а не наоборот. Это сегодня, в основном, дети хоронят родителей, и если случается наоборот — то это кошмар. Но в начале, братья и сёстры, именно ненормальность и была нормой, и Адам и Ева впервые хоронили своего сына, убитого другим сыном. Втройне ненормально! Одна еврейская агада пишет, что земля не хотела пить кровь Авеля. Когда пролилась эта первая кровь, она свернулась на поверхности земли в комочки и засохла. Земля впервые должна была впитать кровь человеческую, а это не её дело, она не должна её пить. Она может пить воду, дождь, растаявший снег, но не кровь.
Родители не знали, что делать с сыном, говорит еврейская притча. Ворон подлетел, начал клювом землю рыть возле покойника. Они поняли, что надо его хоронить в землю. Ведь Бог сказал: Прах ты и в прах возвратишься (Быт. 3, 19). Таковы были первые похороны. Так началась история человечества.
Потом рождались другие дети. Родители им рассказывали, где они были, как появились на свет, что они видели, что знали. Книг тогда не было. Адам похож на Христа ещё и потому, что Христос не писал книг. Христос никуда из Палестины не уезжал, с военными походами не ходил, богат не был, во дворцах не жил. Он не сделал ничего, чем сегодня хвалятся богатые, сильные, известные люди. Но, ничего не написав, Христос перевернул мир. За ним за писали по памяти, как подсказал Дух Святой, Его ученики, уже после Воскресения, после Пятидесятницы.
Адам тоже не писал книг. Он был сам живая книга — жил 960 лет. Как попавшие в плен колонисты, по нужде расплодившиеся вдали от родины, говорят: «Мы должны вернуться, не здесь наш дом, он в другом месте», — так и Адам говорил своим детям об их райской родине. Но вместе с тем он видел, что дети его не слушают. Дети, не знавшие рая, полюбили землю. Они начали сажать огороды, стали добывать железо, ковать железные орудия, им стало ещё легче убивать друг друга. Они стали играть на дудках и свирелях, строить шатры, города, стали обживать эту землю. Адам-то думал, что скоро всё это закончится, и будет возвращение в рай. Но дети слушали его — и не понимали.
Адам немного не дожил до Всемирного Потопа. Представьте, что на протяжении 960 лет десятки поколений могли приходить к нему, живому праотцу, и спрашивать, как всё было, почему мы сейчас живём так, а не иначе, каков Господь, почему Он нас наказал... Всё это можно было услыхать из уст самого первого человека. Но спрашивающих было мало. В основном у людей были свои занятия: они начинали, повторяю, воевать и строить, пахать и сеять, и так далее, и тому подобное. Рай их интересовал всё меньше и меньше. И Адам понимал с каждым годом всё ясней, что этот кошмар ещё очень долго не закончится, что он только начался. Поэтому, братья и сёстры, он всю жизнь плакал. Плакал о себе, потому, что он первый грешник, и плакал обо всех тех, кто родится от него, потому что он передал им в наследство жуткую жизнь. Этой жуткой жизнью, между прочим, живём и мы. Если бы не Христос — новый Адам, Который пришёл с небес и подарил надежду, веру, зажёг в нас, как огонёк, желание другой жизни, — то эта жизнь была бы полным кошмаром и для сытого, и для голодного, и для молодого, и для старого, и для богатого, и для бедного. Мы и живём в кошмаре, братья и сёстры. Мы потеряли рай, и вот сегодня мы должны кожей, сердцем ощутить то, что чувствовал Адам, когда потерял рай Божий — вышел из него вон, смотрел на него издалека и плакал.