— Хорошо, — согласилась я, выслушав его и выдержав паузу, чтобы всё обдумать. — как насчёт того, чтобы отпустить меня, когда ты получишь компанию? — Сэм усмехнулся.
— Вернёмся к этой части. — он кивнул. — Как я уже говорил, я никогда не любил и не планировал создавать семью, душа моя. Не мог подумать, что моё сердце выберет истеричную, непослушную, непокорную девчонку, — Сэм вздохнул на моей макушкой. Он подцепил мой подбородок пальцами и поднял голову, заставляя смотреть в глаза. — но это произошло, я влюбился и отпущу тебя, только если ты не будешь испытывать тоже, что и я. Но я думаю, мы оба прекрасно знаем о твоих чувствах ко мне, душа моя. А пока я вижу и чувствую, что ты любишь, я тебя никуда и никогда не отпущу, тебе стоит лишь смириться и принять это. Я говорю это в последний раз, если ты ещё раз поднимешь эту тему, я обещаю, что отшлепаю твою задницу до такого состояния, что ты, моя милая, ни сидеть, ни стоять не сможешь неделю. Услышала?
— Ты ведь говорил, что не ударишь, — напомнила, на он хитро улыбнулся и чуть приблизился к моим губам своими.
— Это не избиение, дорогая, — прошептал он у самых губ. — это прелюдия. А теперь, — Сэм вновь отстранится и посмотрел в глаза. — ответь мне, честно, не ври ни себе ни мне, — угрожающе произнёс он. — клянусь, если ты соврёшь, я отшлепаю тебя прямо сейчас. — что ты чувствуешь ко мне?
Что я чувствую к нему? Ненависть? Желание? Страсть? Влюблённость? Всё вместе! Сэм Ричардс, мой муж, вызывает во мне просто все виды эмоций, которые человек только может испытывать. И он всё это умело чередует, будто специально выводя меня на эти эмоции. Я хочу жадно целовать, бросив на кровать, хочу прогибаться под его ласками и всю ночь стонать. В тоже время, я хочу сбежать как можно далеко и никогда не вспоминать его имени, его голоса, запаха его одеколона, прикосновения его сильных рук. Никогда. Я смотрю в его глаза, которые терпеливо ждут ответ и не могу вымолвить ни слова.
Все эти эмоции сейчас вновь захлестнули меня. Я не могу с ними справиться и просто как вкопанная смотрю в эту бездну тёмно-зелёных глаз и не могу сказать ни слова, потому что моё сердце то бьется с ужасной, нечеловеческой скоростью, то останавливается так, будто бы я уже холодная, без создания и в моем теле нет души, будто я мертва. Что он делает со мной? Зачем он так со мной? Почему я блин завоевала его сердце?
— Я… Наверное, я… — Сэм заглядывал в мои глаза, ожидая ответ на свой вопрос. — Наверное, это влюблённость. — муж довольно улыбнулся. — О любви говорить рано, но ты прав, я небезразлична к тебе, это факт, иначе, в Милане ничего бы не было.
— Вот и объяснились друг перед другом, душа моя. Если это всё, тогда нам нужно спуститься на ужин. И повторюсь, моя горячо любимая. Эту тему мы больше не трогаем, положили её в коробочку и убрали далеко на полочку. Запомни одно, — Сэм вернул руку на мой затылок, путаясь своими пальцами в моих волосах. — ты теперь моя, целиком и полностью, ты — моя драгоценная проблема, моя забота, моя радость, моя жена. Запомни это. Моя. — отчеканил он, глядя в глаза, намекая на серьёзность слов. — Только моя, не надо пытаться от меня убежать, обмануть и тем более крутить с кем-то за моей спиной. Узнаю, что крутишь с кем-то, откручу этому кому-то голову на твоих глазах. Запомнила? — я коротко кивнула. — Повтори. — Сэма не забивали моё вопросительное выражение лица. — То, что я только сказал, повтори.
— Я твоя, — прошептала я, Сэм одобрительно кивнул. — не пытаться убежать, обмануть и ни с кем не встречаться. Не поднимать тему про то, чтобы ты отпустил меня и жить по твоим правилам. Я твоя собственность. — с ироничной улыбкой добавила последнюю фразу, но это не впечатлило Сэма.
— Собственность — это вещь, любимая, — будто ребёнку объяснил он мне очевидную вещь. — а ты не вещь. Ты моя жена, уважай себя.