Получив от меня два моих излюбленных фака с полуулыбкой на лице, ты лишь еще больше рассмеялся и продолжил листать свой телефон.
Но тут за твоей петушиной мордой я увидела знакомый образ, и, кажется, даже шнурки начали завязываться быстрее.
– Валим! – воскликнула я, хватая пачки с едой.
– Что?! – удивленно попытался понять происходящее ты, озираясь по сторонам, в поисках причины моего внезапного страха.
А я уже вскочила со скамьи и начала продумывать пути отступления, принципиально понимая, что бежать мне уже некуда и всё уже предрешено.
– Там Уля! – лишь выдавила из себя, помчавшись к ближайшему дому рядом с аллеей.
Преодолев несколько мам с колясками и детьми, я чуть ли не залетела в огромную арку, тяжело дыша в попытках восстанавливать дыхание. Ты бежал чуть медленнее, и, в отличие от меня, несущей наш перекус, крепко в руках держал свой телефон, на котором все еще грузилось видео.
– Что … С того…Что там Уля? – произносил ты медленно, делая отдышку после каждого слова.
Уже тогда мне нужно было понять, что из тебя невероятно слабый бегун, и что победа в забеге мне была бы гарантирована. Судя по всему, борец, певец и актер был неимоверно слабым в простой сдаче нормативов.
Я продолжила глядеть на знакомое лицо, которое все еще смотрело на скамейку, на которой мы с тобой раннее сидели. Она нас заметила. Это было очевидно.
– Ох щас полетит! – произнесла я устало, уже представляя, как наша замечательная староста пишет в беседу о том, что нас заметила, буквально воскрешая все то, что так удачно было сожжено в начале лета.
А что теперь? Нас заметили вместе лишь один раз (и то в единственный раз, когда мы встретились этим летом), и это сразу же обернулось в возвращение нашего статуса парочки.
– Думаешь, она заметила? – задал глупый вопросы ты, поставив свой подбородок на мой голову и тоже глядя в сторону Ули.
Можно я хоть здесь напишу? Ты – дебил. Всегда им был и будешь. И это не обзывательства, созданное на обычной обиде, просто это твой самый большой недостаток. Нк замечать очевидных вещей, и не понимать очевидных деталей.
Хотя…
В таком объяснении, мы оба дебилы.
Словно как звонок о том, что команда вернулась, моя старенький телефон начал истерично звонить, в кармане джинсов.
– Мама? – обратился ты.
Посмотрев на телефон, я глубоко выдохнула, повернулась к тебе и указала на экран.
Это была «Мила».
– Возьми трубку! – воскликнул ты, дергаясь из стороны в сторону с пачками кириешек, которые я передала тебе.
Мы прекрасно знали, что будет дальше, и, обидно, но это было правдой.
– Алло, – попыталась сказать я, как можно более безэмоционально.
Все же я пыталась сделать вид, что не понимаю, что происходит.
– Герьяна воскресла! – услышала я крик на той стороне трубки, и, в это же мгновенье, мои зубы заскрипели оттого, как сильно я их сжала.
– Что? – начала притворяться незнающим человеком я. – О чем ты?
– Арьяна, Уля скинула фото, – нагло и насмехаясь вымолвила Мила. – Он вернулся из лагеря, и вы снова вместе?
– Мы никогда не были вместе, – продолжала я убеждать подругу.
Но тут я увидела твое усмехающееся лицо, которое что-то очень быстро печатало на своем телефоне. Я могла бы поверить, что ты пишешь сообщение маме или отцу, может договариваешься с тренерами о занятиях или общаешься с друзьями из лагеря.
Но я же не совсем дурой была.
– Ага, конечно, – произнесла моя подруга, засмеявшись, и в это мгновенье ты повернул ко мне экран своего телефона.
На нем снова красовалась та же самая запись на твоей странице в соцсети, что и несколько месяцев назад, только теперь на ней был кадр с моими факами, сделанный не больше пяти минут назад. Я помню твою довольную отвратительную, слащавую ухмылку и комбинацию двух слов, которые меня невероятно сильно раздражают до сих пор.
«Mine Aryasha».
– Герьяна жива! – выкрикнула Мила и мгновенно бросила трубку.
Еще с секунду я держала телефон у своего уха, стараясь совладать с гневом, который царил в моей душе. У меня было дикое желание стукнуть тебя лицом об ближайшую стенку или ударить тебя по ноге, но был немного другой план.
Была же моя очередь задавать действие.
– Спорим, ты не сможешь удалить этот пост и альбом с моими фотографиями? – вымолвила я, чувствуя, как постепенно одерживаю победу над домыслами моих одноклассниц и твоими насмешками в эту сторону.
– На что спорим? – улыбаясь произнес ты, сделав шаг ко мне.
Мне было непривычно смотреть на твое лицо, потому что не было моего любимого русого петушиного хохолка, и теперь мой взгляд непроизвольно был направлен исключительно на твои голубые завораживающие глаза. Они были мне не столь приятны, ведь на их основе я не могла построить множество, пусть и однотипных, но смешных шуток.