Я оделся, причесал, что росло на голове, выудил паспорт из-за «Справочника врача скорой помощи» и окунулся в свой первый день в новом статусе – человека с высшим медицинским образованием.
На улице было прохладно, но вполне приемлемо для нашего лета – около 20 градусов. Стало легче, голову отпустило. По дороге в деканат встретилось мне много знакомых с нашего выпуска. Это такой закон: когда что-нибудь закончишь, первые две недели после выпускного всех постоянно встречаешь на улице. Я еще в школе заметил.
Звали обмывать диплом ‒ не пошел. Устал я отмечать, да и как-то настроения сегодня не было. Хотел еще забежать в отдел интернатуры, посмотреть, в каких я списках. Я в хирургию заявление писал, надо узнать, куда меня определили, и принять меры, если в «шестерку» – база так себе, и ездить далеко.
Пришел, отстоял огромную очередь ‒ опять сплошь знакомые лица. Вот диплом мне и выдали. Вот и закончил Саня институт. Куда же теперь? Впереди месяц отдыха. Планов никаких у меня не было. То есть, вернее, еще вчера были. Но Анька ушла, бежать за ней не хотелось, и, откровенно говоря, было уже как-то все равно, вернется она или нет. Устал я от скандалов.
Вообще, жизнь – очень странная штука. Когда-то мне казалось, что если удастся получить этот диплом, я буду самым счастливым человеком в мире. Теперь диплом у меня есть, а вот счастья что-то не прибавилось…
Я обнаружил, что стою перед бывшим расписанием шестого курса, а ныне доской объявлений для выпускников, и тупо разглядываю приклеенные листочки. Для меня это нехарактерно – я вообще никогда не читаю объявлений, любую новость в общаге довольно быстро узнаешь по сарафанному радио. Но после вечерних возлияний нервная система страшно тормозила, и ей требовался периодический отдых. Так, я сообразил, что уже минут пять читаю объявление: «Требуется врач общего профиля в сельскую больницу на один месяц. Выпускник лечебного факультета, можно без интернатуры. Жилье предоставляется. Оплата достойная. Заинтересовавшихся просьба обращаться по телефону…».
Листок в клеточку, исписанный синей пастой до самых отрывных талончиков, на которых указан номер. Такие объявления можно иногда увидеть на столбах, но уж никак не в деканате − сейчас все печатают на хорошем цветном принтере. В другой день я бы и смотреть на него не стал, а тут вдруг протянул руку, оторвал талончик с номером, да и сунул к себе в карман.
И тут же о нем забыл. Пошел в отдел интернатуры, сказали, что списки вывесят после обеда. Вышел на улицу, под теплый июньский дождик, пробежался по лужам, заскочил к приятелю на работу в интернет-кафе. Так прошел мой первый день с дипломом в руках. А следующим утром мне стало ясно, что девать себя абсолютно некуда.
Я прибрался в комнате окончательно. Анька не вернулась ни вечером, ни наутро. Я набрал номер ее тетки; Аля, с которой мы к вечеру помирились, женским голосом попросила к телефону Анну и получила ответ, что она спит. Я успокоился, что Анька жива, и больше звонить не стал.
В процессе уборки появилась гора грязного белья, и я решил устроить стирку. Доставая все из карманов, обнаружил массу интересных вещей, давно мной потерянных. Я раскладывал их на тумбочке, получилась смешная коллекция: старая ручка (снаружи синяя, а на самом деле пишет черной пастой), мой перочинный ножик с вырезанной на ручке улиткой, сломанные наушники от плеера и прочая ерунда. Я представлял, что через много лет, когда я стану великим, эти вещи будут храниться в моем музее, а Анька будет всем рассказывать, как она сломала эти вот наушники, и еще там разное. Хотя почему Анька, она туда, наверное, и не придет даже. Или все-таки придет? Кто ее знает…
Среди вещей нашелся и талончик с номером телефона, и я стал его рассматривать. Номер, вроде, городской. Позвонить, что ли? И что, я готов вот так собраться и поехать врачом? Да и отпуск же, вроде. Была бы Анька тут ‒ точно бы не поехал. Удрали бы в поход или еще куда-нибудь. А так – что меня держит? Позвоню, ‒ решил я. Все выясню, особенно про деньги. Не устроит – откажусь. И я набрал номер. В трубке зашуршало, затем ответил женский голос. Я представился, сказал, что по объявлению. Мне назначили время и место встречи.
По искомому адресу я отправился уже через час. Порыскав по подворотням и порядком устав, я, наконец, нашел дверь с табличкой «ООО «Таймер». Входная дверь в полуподвал была изрядно потрепана, из звонка торчали два проводка с ободранной изоляцией, а из треснувшего бетонного крыльца рос огромный мохнатый одуванчик. При других обстоятельствах я обошел бы эту дверь стороной, но сейчас сомнений быть не могло – адрес был тот самый. Я нажал на кнопку звонка, от всей души надеясь, что меня не долбанет током, и дверь тотчас распахнулась. На пороге стоял мужчина средних лет с ярко-рыжей бородой и серьезными внимательными глазами.