Тихонько бреду в сторону лабораторий. Совершенно невыносимо быть одной. Может, хоть Мелисса со мной поговорит. Захожу, сиротливо клянчу каких-нибудь пилюлек. Мелисса оглядывается, поджимает губы.
— Мда, Крошь, выглядишь ты… плохо. Ты чего так расклеиваешься? Тебе нельзя…
— Лис, хоть ты не читай мне нотаций, а? Дин мне всю плешь на голове проел, разговорами о том, что так нельзя. А как можно, никто не говорит. Дай мне что-нибудь от головокружения.
— Есть хорошее средство от головокружения — еда. Поешь нормально, и сразу все будет отлично.
— Я не могу есть. Не влезает.
— Слушай, ну чего ты так нюнишься? Поезжай к нему, а? Ты же по нему так тоскуешь, правда ведь? Зачем себя так изводить? Ты его любишь, он тебя тоже, что вы изображаете друг перед другом?
— Если бы он любил меня, если бы я ему нужна была, он приехал бы за мной уже давно. И потом… Не будет у меня с ним нормальной жизни никогда. Всегда ор, крики, драки… И мелкий на все это будет смотреть… И тоже таким станет… Не могу я так, я ведь отвечаю за него, хочу, чтобы он рос с нормальными родителями…
— Кроша, этот наисчасливеший ребенок будет расти с любыми родителями, ни тебя, ни Эрика нельзя назвать нормальными, но он все равно будет любить вас и считать лучшими. Это преимущество любого, кто захочет отпрыска. Зачем ты загадываешь так надолго? В любом случае, ребенок родится и Эрик имеет право знать, что у него есть сын. Все это глупо, вот эти ваши молчанки.
— Может, и глупо, — разозлилась я, — не тебе ведь с таким жить.
— Ну с каким? Монстром? Тебе не надоело? И так ясно, что никакой Эрик не монстр. Просто человек с дурным характером. Его можно только гладить и тогда и он будет ласковый. Слушай, у меня идея. Пойдем, я тебе кое-что покажу.
Мы вышли из лаборатории и стали спускаться на нижний уровень. Интересно, что такого они там организовали? Мелисса дала мне какую-то хреновину, похожую, будто ее сделали из множества перекрещивающихся спичек.
— Вот, надень передатчик.
— Лис, куда ты меня ведешь?
— Хочу показать тебе кое-кого.
— Ты меня пугаешь? Кого ты хочешь показать мне на нижнем уровне?
— Увидишь.
Мы заходим в помещение, в котором царит полумрак. Помещение очень большое, метров сто квадратных, на полу лежит какой-то мох, вроде деревья растут. Мы вошли и как-будто попали в лес. Даже запах леса ощущается.
— Что это такое, Лис?
— Иди сюда. Смотри!
Когда я увидела, что мне показывает Мелисса, мое сердечко обрушилось в желудок, а потом подскочило в горло. Господи, да это же…
— Скриммен. Тот самый, жуткий зверь, страшный, убивает страхами. Иди сюда, приложи к нему руку.
— Ни за что!!!
— Не бойся. На тебе передатчик, он даже не знает, что ты тут есть, он тебя не видит. Приложи к нему руку и подумай о чем-нибудь очень хорошем.
Бесстрашие научило меня не только быть воином, но и доверять своим друзьям. Ладно, Эрик говорил, что он это делал, значит, я тоже смогу. У меня хорошее сейчас — это маленькое солнышко в моем животе. Стараясь думать о нем, я прикладываю руку в голове животного. Она мягкая, теплая. Очень приятная. Мелисса что-то сделала и вдруг… В голове появилось… Как будто я вспомнила сон.
Вот я захожу в какую-то комнату. На руках у явно постаревшей Джоанны, сидит маленький мальчик. Я спрашиваю его, что он делает в кабинете папы. Малыш отвечает, что там его домик, потому что к папе близко, и показывает на тумбочку. Потом очень громко визжит и бросается куда-то мне за спину. Из-за моей спины выходит Эрик, он старше, чем сейчас, лет на десять. Подхватывает малыша на руки, при этом у него такое лицо… Лицо человека, который доволен тем, что он делает, который знает, что он все делает правильно. Эрик обещает малышу, что они пойдут кидать ножи, а меня это возмущает…
Видение кончилось, а я не могу… Слезы просто потоком льются из глаз, не могу его остановить. Что это? Так разве может быть? Как такое вообще может быть?
— Может, Крошь. Ты даже не представляешь, что может быть в жизни. Это только кажется, что реальность банальна. А на самом деле, только в реальности происходят истинные чудеса. Посмотри на это животное. Вот он зверь — страшный, свирепый, он отвечает агрессией на агрессию. Представь, сколько агрессии было раньше, если почти все люди вымерли из-за них, остались только мы. Никто даже не подумал, что это могут быть вполне мирные животные, просто надо их понять. Все видят только то, что снаружи и даже не пытаются посмотреть глубже. Твой лидер такой же. У него дурной характер, его переломало по жизни, он видел много плохого… Но, при этом, ты ведь его полюбила за что-то. А то, что он слов красивых тебе не говорит… Ну, а если бы говорил все красиво, но при этом вел себя как сука, лучше было бы? Ну подумай?
А я не могу забыть глаза мальчишки, когда он увидел Эрика. Даже если это игра моего воображения… Как я могу лишать ребенка отца, каким бы он ни был. Уж не убьет его Эрик, а в остальном… Надо ехать к нему!
— Лис, спасибо тебе! Ты настоящий друг! — чмокаю ее в щеку и выбегаю из лаборатории. По дороге прихватываю журнальчики, надо чем-то отвлечься, пока Дин не приедет. Хочу, чтобы он меня отвез, на поезд я не рискну запрыгивать, а на автобусе — не хочу. Да, вот такая я стала барыня. Уже подходя к своему этажу, слышу страшный грохот и крики. Что ж там случилось? А, ну да, это тайфун по имени Эрик, что-то подсказывает мне, что такие недвусмысленные крики не к добру. Кто ж меня сдал?
POV Эрик
То же время.
Все дни слились в одну серую массу. Мне даже странно наблюдать, как все вокруг преображается, потому что для меня это один длинный, серый, долгий день. Я живу и действую на автомате, я почти не слышу, что мне говорят люди, кроме вопросов, касающихся фракций. У меня получилось. Жизнь вошла в свое русло, все стабильно и гладко. Это одно из немногих вещей, которые у меня получились в жизни. Только меня не радует это, не приносит ничего. Я почти ничего не чувствую, кроме пустоты. Мне так не хватает моей Эшли.
Она сказала, что ей нужно подумать. А я наговорил ей кучу обидных слов. Опять. Конечно, я уже не раз пожалел об этом, и давно уже поехал бы к ней, но… Все повторится. Мы опять начнем орать друг на друга, она меня обвинять, я скажу ей опять что-нибудь обидное… Может Сэм был прав, я не способен на человеческие чувства? Почему же тогда так тоскливо, почему ничего не радует? Я время от времени связываюсь с Дином, спрашиваю о ней. Он говорит — все нормально. Надо бы съездить к ней, поговорить, хотя бы попытаться. В конце концов она бесстрашная, а не эрудитка, ей место в Яме, на не там.
— Лидер, — пропела секретарша, — вас хочет видеть лидер Эрудиции.
Аааа. Дин пришел. Странно, мы вроде не договаривались о встрече, меня могло не быть, я сегодня собирался ехать на объект. Проходит в кабинет, хмурый, глаза гневные. Что случилось, интересно? Что-то с Эшли?.. Тревога схватила за горло.
— Дин! Как ты!
— Здравствуй, Эрик!
— Есть какие-нибудь новости? Вы разобрали лабораторию? Смогли получить что-нибудь полезное?
— О, с этим дела продвигаются отлично, ты знаешь. Я докладывал на прошлой неделе. Вот хочу узнать насчет финансирования. Если все пройдет, то через полгода можно будет испытать сыворотку полной регенерации, безо всяких вампирских идей, — чуть улыбается одними губами.
— Насчет финансирования можешь не волноваться, это не вопрос. Что нам это даст?
— Полное и быстрое восстановление после травм, поддержание стабильного состояния смертельно раненного воина до прибытия помощи. Раньше сыворотка не справлялась, теперь нам удалось ее значительно улучшить. Идею клонирования мы законсервировали. Не думаю, что нужно уничтожать эти наработки, но и применять их, пожалуй, пока не стоит. Я буду изучать потихоньку архивы Сэма, может что-то полезное оттуда для себя и возьмем, например выращивание отдельных органов для трансплантации.