— Пока я был в Эрудиции, я этого не почувствовал. Наоборот, я слышал разговор, что меня он не берет в расчет и тому подобное. Ему нужна была именно Эшли. Хотя в твоих словах есть смысл, надо подумать над этим. Ладно, идите, готовьтесь к операции.
Итон кивает мне, направляется к двери.
— Трис, ты идешь?
— Да, Тобиас, я тебя догоню. Через минуту.
Итон зыркает на меня очень неодобрительно, но выходит. Блондинка подходит ко мне.
— Эрик… Я не говорила тебе, но… Я тебе верю. Я видела Тобиаса в моделировании, это не описать словами. Эшли может не поверить тебе, очень трудно поверить, если не знаешь ничего про моделирование и прочее. Но не отступай только. Эшли очень тебя любит. Надеюсь, ты ее тоже. Не позволяй Джанин сделать еще раз то, что она сотворила с тобой и… той девушкой. Ты обладаешь свойствами, которые помогают людям выживать, ты прирожденный лидер. Ты должен быть сильным, ты не один, Эрик.
А я смотрю на нее и думаю, а может быть и правда у Итона не было ничего с Салли? Я тогда не верил, что между девицей и парнем может быть что-то, отличное от секса. Если парень с девицей «дружит», значит она однозначно нравится ему и он хочет ее. А теперь я вижу, что к женщине можно испытывать уважение. Надеюсь Итон это тоже понимает, иначе придется разбираться с ним еще и в этом вопросе.
— Я все понял, Трис. Я с самого начала понял, что ты прирожденная бесстрашная. Еще с того случая с ножами. — Я ухмыляюсь и она тоже улыбку прячет. – И, что, если уж на кого-то и можно положится, то ты точно входишь в их число. Мне важно все, что ты мне сказала.
Кивнула, развернулась и убежала. Пошла Итона искать. Ладно, надо готовится к операции. Каких только союзников не найдешь себе…
Калеба я, как мог, тренировал все эти пять дней, когда я выдыхался и почти лопался от раздражения на его нытье, его подхватывала Трис. Эрудит стенал и плакал, что больше не может, но блондинка еще непреклонее меня. С вольниками было проще, ей богу. Их хоть п*здить можно было от души.
— Зачем мне уметь драться, Эрик, я эрудит, я не могу…
— Так, заткнулся и встал, боец. Эти навыки спасут тебе жизнь, сейчас время такое. Сначала всем трудно, дальше будет легче.
Очень трудно было не выместить на нем весь гнев, потому что драться он не хочет абсолютно. Девок тренировать и то легче. Как Итон справляется с переходниками и не поубивает их всех в первый же день?
Стрельба идет у него лучше, чем бои, но все равно… Может он и может изобрести что-нибудь стоящее, мне сказали, что у них есть собственная сыворотка заживления, благодаря которой Вайро восстановился после ранения меньше, чем за месяц, но как воины они… Блядь, слов нет.
— Калеб, почему ты думаешь, что если ты представишь, что у тебя в руках лягушка, ты будешь лучше стрелять? — уговаривает его Трис. — Не бойся его, это же не змея! Оружие — это продолжение твоей руки, представь, что у тебя палец превратился в ствол, может тогда у тебя лучше получится? Ты же стрелял в Дружелюбии, и у тебя даже получалось!
— Это было случайностью, не закономерностью. И вообще, не мое это все…
Калеб поднимает пистолет одной рукой, и выгнувшись назад, стреляет. Ствол дергается, пуля улетает куда-то под потолок. Я подавляю тяжелый вздох. Тем, кто учился жить по книжке, всегда есть опасность умереть от опечатки.
— Если ты возьмешь его обеими руками, он тебя не укусит, Калеб. И стой тверже, не своди ноги, расставь их пошире! — Так надо вспомнить, чем таким пронять эрудита, чтобы он втупил наконец-то как и что делать. — Может, тебе будет проще, если ты будешь повторять за мной?
Встаю в стойку, держу оружие, как полагается. Стреляю. Вижу, что парень пытается повторить все в точности. Ясно, надо ему показывать, а не уговаривать.
— Так, а теперь смотри на мишень, сконцентрируйся на ней. Расстояние не имеет значение, если у тебя хорошее зрение. Думай о центре мишени, и стреляй на выдохе.
Отхожу немного, стоит он правильно, но все еще очень напряжен. Подхожу к блондинке, стараясь не выдать своего раздражения, говорю ей тихо:
— Все, бери его на себя, он все делает правильно, только практика ему сейчас нужна. Следи, чтобы не напрягался так сильно. Обязательно потренируй его по движущимся мишеням.
Блондинка кивает, ухмыляясь. В Бесстрашии я уже разнес бы что-нибудь и неофиты бы у меня носили свои задницы по полосе препятствий весь день за такую тренировку. Она это знает, потому и смеется. Дурная девка.
Вайро и его ребята тренируют новичков. Скептически оглядываю молодняк, это совсем еще дети, хоть и многие уже мускулистые и накачанные, но в бою мало мускулов, нужна еще и голова. А этим лет по 15-16.
— Вайро, сколько им лет? Они ж еще дети совсем!
— У нас больше нет никого, тренируем тех, кто остался. Многие погибли при артобстреле, из всего состава я выбрал самых перспективных.
Хожу вдоль тренировочных снарядов и бойцовских груш. Накачанный молодчик, почти с меня ростом, так бьет по груше, что она ходит у него ходуном. Боевого эффекта от такого удара нет, зато выглядит круто.
— Ты, боец, никогда не снесешь ее с петель таким способом, а если бы это был человек, ты просто разбил бы об него костяшки, или переломал руки. Удар наносится не бицепсом, а корпусом, при этом сильного размаха можно и не делать, но груша улетит с петель точно. А если так ударить человека, то у него будут сломаны ребра.
Парень поворачивается ко мне лицом. Отмечаю, что у него сломан нос, на лице не зажившие следы недавней драки. Неужели они и тут п*здятся, как в Бесстрашии.
— Может, покажешь как надо, лидер? Или ты только по теории спец? — чего, блядь? Это он мне, что ли? Да не вопрос, отчего же не показать, на тебе только парень.
— Сандер, рот закрой свой! — Вайро боится за личный состав. Помнит наше знакомство.
— Отойди-ка в сторонку. А то зашибу ненароком.
Встаю перед грушей и всем корпусом, всей мощью выкладываюсь в удар. Груша слетает с петель. На самом деле, при правильной технике, любой боец может так сделать, но впечатление такое, будто удар очень мощный.
— Не хочешь проверить мои навыки на ринге боец, если тебя не удовлетворили на снарядах? Может, у тебя есть еще какие-то пожелания?
— Нет, я все понял.
— Теперь скажи мне, почему у тебя нос сломан? Это результат того, что у тебя длинный язык или ты все-таки в бою также хорош, как в словоблудии?
— А это он к инструктору подкатил! К Кроше! Она его и отп*здила! — раздается с другого ринга.
К инструктору Кроше, значит, ПОДКАТИЛ, бл*дь. Еще один подкатчик. Да что же это…
— Вайро! Что это еще за подробности интимной жизни рекрутов?
— Лидер, рекрут понес наказание, он недавно из лазарета. У нас очень людей мало…
— Так, мальца на ринг, живо.
— Лидер…
— Не волнуйся, Вайро, я просто посмотрю настолько ли он хорош, что его можно брать с собой на вылазку.
На ринге молодчик сразу бросается в атаку, это хорошо, решительный, значит, парень. Интересно только, как далеко завела его эта решительность? Я не атакую, наблюдаю. Боюсь, если распущу руки, прибью засранца на х*й. Пока только ставлю блоки и гоняю его по рингу. Наконец мне надоело, я для себя все понял, опрокидываю его на пол. Потом беру его за ухо, поднимаю на ноги. Бл*, огромный кабан, мать его. Зажимаю его голову между коленей, выдергиваю ремень и охаживаю по крепкой заднице молодчика. Он пытается вырваться, обещаю ему, что вырублю и отхожу уже без штанов, при всех. Наконец, выпускаю его, садится на свой предмет воспитания. А я, глядя насмешливо на него и цепляя ремень на место, говорю:
— Мы воспитываем солдат, а не мятежников. Помни об этом, парень, и придержи язык. И не попадайся мне, я не всегда такой добрый. Вайро, — обращаюсь к командиру, — по прибытии со спецзадания три дежурства на подсобных работах вне очереди этому красавцу. Пусть подраит туалеты и подумает об жизни.