Еще несколько человек вступали в рукопашную, в перестрелку, парочку он нашел уже мертвыми, кто-то был повешен, кто-то расчленен. Не особо приятное зрелище, однако это означало, что людей становилось все меньше. И это, почему-то, было хорошо, хотя почему именно, мужчина не отдавал себе отчет.
В попытке выяснить свою личность, он даже нашел кусок стекла, в котором он смог разглядеть свое отражение. Рожа довольно ничего себе так, подумалось ему тогда, бабы наверное вешаются. Однако сейчас, когда он слегка зарос щетиной, понимал, что выглядит намного старше. Он помнил другое свое отражение. Гладко выбритые виски, длинноватая макушка. Губы, стянутые в нитку, когда раздражен. Небольшие, так часто прищуренные глаза, сверкающие холодным металлическим блеском. Да, это он. Вот только кто он?
Пуля просвистела совсем рядом, оставив на рукаве едва заметный след. Черт, опять. Где-то тут засел снайпер, сука. Он один раз чуть не убил его, когда он еще не знал про стрелка. Теперь, конечно, мужчина осторожен, но тогда… Это было слишком близко. Стараясь не вертеть головой, мужнина пытался по траектории полета пули определить место закладки снайпера. Скорее всего вон то, небольшое здание, затерянное среди полуразрушенных небоскребов.
Этого ублюдочного стрелка убрать было бы неплохо. Стараясь не показывать своей заинтересованности в том здании, мужчина, перепрыгивая с валуна на валун, стал продвигаться чуть левее. Хотел попробовать увести за собой, на более открытое пространство.
Он чувствовал слежку за собой. Он знал, что на него нацелен оптический прицел, то место, куда должна по задумке снайпера попасть пуля, начинало стягивать и свербеть. Давай, сделай мне подарок, иди за мной. Что у тебя за винтовка, вряд ли она бьет дальше, чем на триста метров… А я уже дальше отошел. Мужчина спрятался в старом полуразрушенном подвале. Если снайпер захочет выследить его, то ему придется спуститься сюда, тут со всех сторон здания, а подвал находится в узкой улочке, зажатый между двумя домами. Ему придется выйти, иначе снайпер никогда его не найдет.
Сидеть, тихо притаившись, и слушать. Вот на что сейчас направлены все силы и эмоции мужчины. И он вознагражден. Тихий, едва различимый шорох и слышен-то лишь потому, что вокруг стояла звенящая тишина. Не галдели птицы, не шумели деревья, даже ветра не было. Все вымерло в этом городе. Остались только те, кто убивает и кого надо убить.
Снайпер крался. В руке у него винтовка. Это его большая ошибка. Надо было оставить винтовку, да это риск, но без нее у него больше пространства для маневра.
Вот он, уже тут. Проходошел так близко, что слышно его осторожное дыхание. Пора! Мужчина прыгнул на снайпера, свалил его с ног. Снайпер начал сопротивляться, пытался ударить мужчину винтовкой, но она громоздкая, и он просто выбил ее у снайпера из рук, отбрасывая в сторону ногой. Мощный кулак вышиб все мысли и чувства снайпера, дезориентируя его. Он чувствовал холодную сталь ножа у своего горла. Неужели это конец? Вот так просто?
— Послушай, может нам не обязательно убивать друг друга! Может… — но мужчина одним сильным и четким движением перерезал его горло и снайпер начал хрипеть и захлебываться своей кровью. Агония продолжалась несколько минут, после чего он затих.
Мужчина обтер нож о свою куртку. Нож пригодится еще, а вот винтовку он брать не будет. Не хотелось попасться в такую же ловушку. Пистолет сейчас гораздо выгоднее оружие.
Прежде чем он увидел столбик дыма, он успел почувствовать в воздухе запах горелых веток. Так, значит, там еще один. Хорошо. Не надо тратить время на выслеживание. Но подобраться надо незаметно, неизвестно, какое у него оружие.
У костра сидела женщина. Скорее даже девушка. Она ворошила ветки и от них разлетались во все стороны искры. Это было очень странно и мужчина предпочел понаблюдать, посмотреть, что из этого выйдет. Девушка насадила что-то на палку и стала жарить на костре. До сего момента не было девушек тут, что бы это значило?
Мужчина решил, что за девицей надо проследить. Не к добру это, чутье его еще никогда не подводило. Сколько он сидел в засаде, он не знал. Было трудно, очень трудно. Тело затекло и требовало смены положения, невыносимо хотелось пить. Но нельзя, надо терпеть. Девица не предпринимала ничего. Просто сидела у костра и ворошила ветки. Что-то в этом показалось мужчине странным. Во-первых ветки должны были давно прогореть. Во-вторых несколько часов невозможно заниматься одним и тем же, если только ты не следишь за кем-нибудь. А это значит… Что это значит?
Мужчина набрался терпения и теперь смотрел из своего укрытия на девушку не отрываясь. И был вознагражден. Он понял, что действия голограммы выходили на новый цикл каждые 43 минуты. Изображение чуть дергалось и… начиналось сначала.
Зачем тут эта девица? Это ловушка, это стало понятно. Первое, что приходило в голову — там все заминировано. Значит, надо попробовать туда бросить камень. Это рискованно, можно себя выдать, но зато таким образом можно избавиться от ловушки. Найдя камень потяжелее, мужчина бросил его в направлении стоянки. Сразу, вслед за этим, улицу потряс страшный взрыв — он был прав, там все заминировано.
Надо пойти, посмотреть не осталось ли там, на месте взрыва, чего ценного? Мужчина подошел, пнул обуглившиеся остовы какой-то мебели, горячие камни, покореженные железяки… Нет, нету нихрена. Вот только… Странный предмет привлек его внимание. Откинув очередную металлическую конструкцию, мужчина обнаружил… Труп. Заколотый, кажется, ножом. Ну что ж, одним меньше. Скоро он наконец-то останется один.
Через квартал он наткнулся на следы пребывания человека. Как он это понял? Тут явно кто-то пытался обустроить себе жилище. Сваленные вместе коробки, какие-то тряпки и прочий мусор обозначили спальное место. За этим местом тоже надо проследить. Мужчина спрятался, стал пристально наблюдать. Появился человек. Совсем молодой. Его надо убить. Зачем, почему… Эти вопросы все чаще и чаще волновали мужчину… Но это не повод прекращать слежку.
Молодой человек вел себя странно. Он не пытался никого искать, все сидел и что-то рисовал на дороге. По виду, оружия у него не было, но помня о женщине, не хотелось вот так сразу к нему выходить. Можно было бы снять его из пистолета, но он не хотел этого делать. И, если бы его спросили почему, он не нашел, что ответить.
Сутки наблюдений принесли в результате головную боль и сильную усталость. К молодому человеку никто не подходил и ничего не происходило. Он все рисовал на дороге палкой какие-то закорючки и смотрел куда-то наверх.
Мужчина решил подойти. Да, риск, но вдруг можно выяснить, что тут происходит. Все больше волновал этот вопрос, все тягостнее становилось от неизвестности.
— Слышь, парень… — окликнул его мужчина. Парень обернулся, спокойно глядя на пистолет.
— Ааа… Вот ты и пришел. Привет.
Сказать, что мужчина удивился, значит, ничего не сказать. Что бы это все значило?
— Ты меня ждал?
— Конечно. Ведь остаться должен только один. Вот ты и пришел. Мы остались вдвоем. Ты меня убьешь и выиграешь.
— Ты знаешь, что тут происходит? Что это еще за игра? Почему надо было всех убивать?
— Чтобы стать первым, надо избавиться от всех конкурентов. Ты это сделал. Поздравляю.
— А ты… Если ты здесь и тоже играешь, значит ты можешь меня убить и стать первым!
— Нет. Я не буду этого делать. А ты давай.
— Я могу сделать тебе очень больно, прежде, чем убью тебя. Отчего ты не хочешь мне рассказать, что здесь творится? Где все люди? Почему нет никого, кроме кучки идиотов, которых, ко всему прочему, надо убить?
— Я могу тебе объяснить. Только ты мне не поверишь. Так что лучше просто убей меня и все.
Мужчина вглядывался в лицо парня. Нет, определенно он его раньше не видел. Молодой, наверное, лет 18-19, а глаза усталые и очень смышленые. В глубине души зародилось какое-то неясное чувство, что просто так, неизвестно зачем, убивать этого парня глупо. Ладно бы он был враг, было бы понятно, но просто так…
— И все-таки скажи мне. Может, я пойму или чего-нибудь вспомню.