Проблема была в том, что лифт застрял, не доехав до этажа всего ничего. Из такого положения разомкнуть створки на этаже будет более проблематично. Провозившись еб*ное количество времени и удивляясь, как они меня еще не запалили, мне все-таки удалось, наконец, выбраться, правда винтовки пришлось бросить, бегать с ними совершенно не удобно.
Оказавшись на свободе, я понял, что все бесстрашные в здании обследуют лестницы, значит, по ним не спуститься. Патронов достаточно, нож при мне, определенная доля удачи, и убраться отсюда можно будет без проблем.
Ныкаясь среди обветшавших стен, и стараясь ступать как можно тише, если это возможно в разрушенном здании, где пол усеян стеклом и бетоном, мне удалось спуститься по запасной лестнице еще на три этажа, когда и там показались бесстрашные. Одного снял выстрелом, от двух других пришлось уворачиваться и вступать врукопашную, выбив у одного оружие, и закрываясь его телом. В ход идет нож, перерезаю горло, в качестве акта устрашения. Можно было бы шею свернуть, но когда натыкаешься на окрававленное тело друга, это… слегка деморализует.
Собираю с трупов пистолеты, у одного даже автоматом удалось поживиться. Штука одноразовая, у меня все равно к ним патронов нет, хотя в запасниках базы, возможно, и есть. С автоматом дело пошло на лад. Очередью выкосив еще двоих, мне удалось немного расчистить проход и я уже спустился на пятый этаж, а оттуда можно спуститься по веревке.
Выглянув в окно, я увидел, что вокруг здания все та же суматоха. «Вольники» и бесстрашные пихали в машины своих же бойцов, живых, но покалеченных и страшно заторможенных. Они двигаются и могут идти даже те, кому попали в голову, но движения их хаотичны и бестолковы. Что же ты создал, Сэм, ты хочешь быть лидером у зомбаков? Или он их потом использует на подсобных работах. С чем мы боремся, вашу ж мать?
— Интересный вид, да, лидер? — раздается голос за мной. Медленно обернувшись, я встречаюсь глазами с Бартоном, который наставляет на меня свой пистолет. — Сдавайся, твоя карта бита.
— У меня есть туз в рукаве, Бартон. Не дури, ты же не стал приспешником этого зомбодела. — пытаюсь я отвлечь его внимание от медленного, но верного продвижения к кобуре.
— Руки, Эрик, покажи, чтобы я видел. Дернешься, нашпигую тебя свинцом по самое небалуй.
— Сэм приказал меня доставить живым?
— Да нет. На тебя ему до п*зды, а вот девка ему нужна. И то что она везде таскается за тобой, может помочь лидеру в ее поимке.
— Хочет меня задержать, чтобы девка к нему пришла? Не выйдет, Барт, у меня с ней ничего нет.
— Ага, ну да, заливай. Ты терся с ней по кустам почти месяц и у тебя с ней ничего нет, ага как же.
— Барт, вы взорвали Искренность…
— Эти долбо*бы сами себя взорвали, ясно! Мы приехали на переговоры, потому что Сэм и Кан договорились о сотрудничестве. Мы приехали, а эти ублюдки на нас напали! Они нас предали уже в который раз! А потом, когда наши прорвались в штаб-квартиру, они и взорвали себя сами. Это явно Фор придумал, если уж ему не победить, то умрем и вас всех с собой заберем! Что еще ждать от отреченного!
— Как у Сэма служится? Кормит-то он вас неплохо?
— А как тебе спится после убийства Ворона? Кошмары не мучают?
— А с чего бы? Это война, он сам подставился. А ты, значит, Сэму продался с его идеями о непобедимой армии.
— Лучше быть со своими лидерами, чем по кустам с предателями. Ты всегда был гнилой, Эрик, я тебе никогда не верил. Так что руки за голову и пошли отсюда.
«Бартон, что у тебя там?» — ожила его рация, и мне этого хватило. Он дернулся было ответить, а я резко пригнулся и, подкатившись под него, выбил пистолет и вдарил ему по роже. Он отшатнулся, и я успел подобрать пистолет и выстрелить в его. Несколько пуль попали в грудь, а одна прошила ему шею, из которой немедленно брызнула фонтанчиком кровь, а Бартон инстинктивно зажал рану рукой.
— Сука ты, — прохрипел он, захлебываясь кровью.
— Скорее всего, не меньшая, чем ты, — я хотел сказать это безразлично, но в голос все равно пролезла горечь. — Продался уроду за чашку супа. Все мы тут ублюдки, Барт, — выставив руку перед собой, я выпускаю несколько пуль, разнося ему голову, втайне надеясь, что Сэм не вколол ему ничего, что через пару минут оживит бесстрашного. Но Бартон повалился на пол, прямо в ошметки своих мозгов, а я услышал, как бежит подмога. Что ж самое время смываться, как мне кажется.
Музыка: Sonata Arctica — Full Moon
Воспользовавшись хаосом, пока «Вольники» и бесстрашные пытались как-то организовать порядок после бунта, я закатился в подвал одной из башен чтобы подождать, когда Сэм вместе со своими уродами свалит отсюда. Конечно, меня искали бы, если бы вообще знали, что я ушел от преследования. Бартон и Джойс мертвы, все, кто мог вычислить и выследить меня — тоже. Остальные такие лохи, что можно было бы даже и не отсиживаться, но я не могу привести за собой хвост. Слишком опасно выдать наше место, поэтому я схоронился до поры, пока тут не рассосется.
Когда сумерки окончательно скрыли город, и меня в том числе от посторонних глаз, я решил, что можно выбираться. Тщательно проверяя за собой слежку, я удачно съебн*л из этой части города, стараясь держаться зданий, тщательно избегая редких прохожих и вялый, после сегодняшней вылазки, патруль.
Для того чтобы добраться до маяка, мне понадобилось несколько часов. Я может быть и дошел бы быстрее, но постоянные простои в попытке избежать хвоста и пара стычек с патрулем нещадно меня задерживали. На подходе к пирсу, я с удивлением заметил ловушку. Темнота — хоть глаз выколи, люминесцентная палка не очень-то хорошо помогает, но растяжку я заметил каким-то внутренним чутьем.
Так-так-так, кто это у нас тут обосновался? Эшли сказала, что будет ждать меня тут, а что если тут нас ждали и ее схватил патруль. Черт, там на крыше я не подумал об этом, все же понадеявшись, что она не побежит сюда открыто, а хватит ума спрятаться. Видимо, не хватило.
Вытащив пистолет и дослав патрон в патронник, я прислушиваюсь к звукам и шорохам. Обойдя Баллрум по окружности, проверил помещение, но ничего там не нашел. Никого нет, а ведь мы с ней тут условились встретиться. Значит, точно патруль ее схватил. И стоило столько времени тратить, на то, чтобы…Мои досадливые мысли прервали голоса. Я успел спрятаться за колонну, когда увидел двоих… изгоев, которые шли прямо на меня.
— Тебе показалось, Рой. Никого тут нет, патруль сюда сто лет не заходил. Да и сегодня им поприжали хвост, это, скорее всего, шпана какая-нибудь чудит.
— Сработала растяжка…
— Да псина какая-нибудь напоролась на твою растяжку! Я уже задолбался с тобой бегать на каждый шорох!
Мужики, еще немного помявшись, пошли обратно, к маяку, не переставая переругиваться. Ого, стало быть, тут кто-то обитает, и этот «кто-то» не «Вольники», по всей вероятности. Интересно.
Пробираясь потихоньку в полной темноте, я, наконец, заметил причину тревоги изгоя. У самой вышки выкопан ров с открытой стороны, уже довольно заросшая подлеском равнина скрывала людей с другой. Возле самого здания бывшего маяка вокруг костра толпились изгои, раздавались голоса, и даже негромкие вспышки смеха. Выудив бинокль и настроив его на режим ночного видения, я стал рассматривать толпу.
Ну как толпу. Человек двадцать. Резкие жесты, сдерживаемые, но все равно довольно громкие голоса. Посеченная выстрелами стена маяка. Бесстрашные. На маяке живут бесстрашные. Нашли запас продовольствия и патронов, значит. Ну что ж, не самый плохой вариант.
Я почти ожидал увидеть ее среди них. Если она тут оказалась и нашла бывших бесстрашных, они должны были принять ее. Так и есть. Они пускают по кругу банку с фасолью, она съедает совсем немного, передает следующему, улыбается… К огромному своему удивлению заметил среди прочих Эдварда, которого я узнал по повязке через глаз и буйной шевелюре. Насколько я успел разглядеть, Эд тут главный, большинство обращается к нему с какими-то вопросами. Она довольно органично вписалась в компанию. Ну что ж, значит, так тому и быть.