https://ficbook.net/readfic/2485582/7108668
Эрик
— Новобранцы! — гаркаю я на всю Яму, отчего неофиты синхронно поворачивают головы в мою сторону. — Сегодня тренировку буду вести у вас я. Лично! — обрадовав их, направляюсь к рингам. — Впереди у вас серьезное испытание, поэтому ваша подготовка требует специальных навыков! — по группе летит шепоток, основная мыслью которого «боже упаси от его специальных тренировок». Я стараюсь не показывать недовольства, получается фигово — все-таки Фор слишком мягок с ними, что ведет к ненужному расслаблению. Надо это срочно исправлять. — Никого из инструкторов в Яме больше нет, — ехидно сообщаю им, глядя прямо мелкой в глаза, — так что вы в моем полном распоряжении.
Не могу сказать, что неофиты выглядят довольными от такой перспективы, однако, достаточно безропотно слушают вводные.
— Эта тренировка направлена на повышение болевого порога. Как известно, невозможно научиться драться, не получая сдачи в ответ, а чем выше будет ваш болевой порог, тем менее болезненной будет для вас контратака. Разбились на пары и приступим.
Пока они переглядываются и косятся друг на друга с сомнением, гадая, что же их ждет дальше, я, стягивая с себя жилетку, остаюсь в одной футболке. «Он что, бить нас будет, что ли?» — шепчет Кристина на ухо убогой, и та только испуганно, но в то же время упрямо и опасливо на меня пялится. Мелкая сложив руки на груди, всем своим видом показывает, что живой она не дастся.
— Вы будете делать специальные упражнения, для того, чтобы во время реального боя вы не отвлекались на боль и смогли мыслить здраво, даже будучи ранеными или сильно избитыми, не уходили от выполнения боевой задачи и не лишались воли. Боль — сильнейшее чувство, сопоставимое со страхом. И если со страхами мы боремся, в вашем случае, правда, крайне неуспешно, то в случае с болью мы можем научить свое тело реагировать на нее меньше. Итак. Коротышка, на ринг!
Она удивленно на меня смотрит, будто для нее странно, что я, вообще, к ней обращаюсь, и оглядывается на своих прихлебателей. Кристина мелко и коротко пожимает плечами, убогая еще больше раскрывает глаза, так, что кажется, они сейчас вывалятся у нее из орбит. Что за придурковатые девицы, мать их за ногу…
— Я долго буду ждать! — разносит эхо мой неслабый голос по Яме. — Это приказ!
Мелкая, расправив плечи и дернув пирсинговой бровью, легко запрыгивает на ринг и встает в стойку. Я сжимаю челюсти и глубоко вздыхаю, сдерживая ухмылку. Ты решила со мной поиграть в баре, девочка, вот только не на того напала…
— Что смешного? — хмурится она.
— Первое упражнение — болевые приемы, — проигнорировав ее выпад, подхожу к ней и хватаю девицу, заламывая ей руку за спину. — Необходимо создать болевые ощущения путем зажимания и сдавливания болевых зон трапециевидной мышцы, — все свои слова я подкрепляю действиями, а мелкая шипит от боли сквозь зубы, — мышц передней поверхности шеи, болевых точек в зоне ребер…
— Ччччерт, — выцеживает она, пока я глумливо выворачиваю ей плечо. Немедленно вспомнилась изящная лодыжка, облаченная в непривычную для Бесстрашия обувь, поглаживающая мою ногу. Она откровенно соблазняла меня у стойки и думала, что эти игры сойдут ей с рук…
— Терпеть! — бросаю я неофитке, замечая, как она морщится, и обращаюсь к остальным. — Если вы все сделаете правильно, ваш противник будет выдерживать болевые ощущения от трех до десяти минут. Это упражнение поможет вам выиграть несколько драгоценных мгновений в уличном бою, не отвлекаясь. Приступайте!
Неофиты разбиваются по парам и приступают к выполнению задачи, а я мгновенно прохожусь по всем болевым точкам, заставляя ее тело выгнуться, и сделав подсечку, бросаю ее на маты. Девица сжимает челюсти, чтобы не выдать своего состояния, хотя я точно знаю, что ей сейчас совсем несладко. Отступив на шаг и бросая на нее короткие взгляды, я разминаю шею и хожу возле нее взад-вперед по рингу, одновременно наблюдая за ней и за остальными неофитами. Через минуту я присаживаюсь перед ней на корточки.
— Как ощущения? — интересуюсь ухмыляясь.
— Прекрасные, — шипит она сквозь зубы. — Тебе бы такие!
— Меня не так просто заставить терпеть боль…
— Ты не соизмеряешь свою силу! — выкрикивает она. — Специально придумал, да? Чтобы нас помучить?
— Отставить разговоры! — хмурюсь я. — А, вообще… в следующий раз думать будешь прежде, чем сверкать своими ляжками передо мной в местах, куда неофитам во время инициации ходить не положено!
Я вижу, что боль уже сдает свои позиции, но она продолжает сверлить меня злобным взглядом. Там в полумраке бара, возле стойки, я уже готов был наплевать на все, лишь бы только она пошла со мной. Мое тело откликалось на каждое ее движение, язык, мелькающий по слишком ярким, приковывающим внимание губам, сводил с ума и не давал мыслить хоть сколько-нибудь трезво. Небольшая порция алкоголя только растравляла и усугубляла это состояние, я кажется наговорил ей чего-то, и даже просил прощения… Но она ушла, в очередной раз выставив меня идиотом…
— Это ты про бар? Оу, лидер, — тянет она, поигрывая бровями и поднимаясь на ноги. — Вот уж не подумала бы никогда, что вас так сильно зацепило!
Я перехватываю ее за руку и дергаю на себя так, что она, повернувшись, впечаталась спиной в мою грудь.
— Еще одно слово и я тебя придушу… Прямо тут при всех, ясно тебе, сокровище… Тебе мало? Добавить? — шиплю я ей практически на ухо, чувствуя покалывание на губах от ее едва осязаемой близости. Пальцы медленно подбираются к шее, надавливая и срывая с ее губ приглушенный стон.
— Ай, да больно же… — она вздрагивает всем телом, потому что я, видно, слишком увлекся, сильно сдавив болевую точку. — Невозможно больше терпеть, я и так вся в синяках по твоей милости!
— Ты в синяках из-за своей тупой башки, а моя милость распространяется только вот на это! — я оставляю в покое ее шею и, спустившись обратно на плечо, сжимаю еще сильнее. Девица дергается, пытаясь вырваться, а я перехватываю ее поудобнее. — Я всего лишь пытаюсь научить вас не быть придурками…
Мои пальцы вдавливаются в ее мышцы, и чем дольше это происходит, тем явственнее она притискивается ко мне, будто пытаясь таким образом убежать от боли. Это отвлекает. Твою мать, и очень сильно отвлекает. Попытка в очередной раз поставить ее на место с треском проваливается по мере того, как я ощущаю ее поджарое тело в непосредственной близости от своего… Мысли скатываются все куда-то ниже пояса, а боковым зрением я отмечаю, что неофиты не столько занимаются поставленной задачей, сколько пялятся на нас, перешептываясь и глумливо ухмыляясь. Мелкая это тоже замечает и хочет отстраниться, но я не пускаю.
— То есть, ты меня просто облапать хотел? Взять, так сказать, реванш за вчерашнее?
— Было бы чего лапать, одни кости! Так, значит, ты согласна, что наказание соответствует содеянному?
— Ничего подобного, — злобно шипит она мне в лицо. — Хотел мне отомстить, так и мстил бы, остальные тут при чем?
— А у нас коллективная ответственность, — ухмыляясь, отвечаю язвительно. — Х*йню сделала — отвечают все!
Глаза ее прищуриваются и превращаются в две злобные щелочки, на дне которых бесята обещают мне веселую жизнь. Что еще она задумала и как мне это пережить, в свете того, что я ни на минуту не могу выбросить ее из головы?
— Не напрягайся, не сдерживай дыхание, не зажимайся, стой спокойно и расслаблено, — медленно проговариваю ей на ухо, а держать себя в руках получается все хуже и хуже. Зря я это затеял здесь, в Яме, при всех… — Дыши глубже и размереннее, увеличь время вдоха-выдоха!
Она вся напряжена, и я точно знаю, что очень и очень злится на меня, но делает что говорю. Неужели послушалась? Ты смотри-ка, у нас прогресс…
— А ты? — спрашивает ехидно. — У тебя-то что с болевым порогом? Мне тоже надо на ком-то тренироваться!
— Тренироваться будешь… — я оглядываюсь, и взгляд падает на девицу-стиффа, — вон, на ней. Вы две слабачки друг друга стоите, — все это время я прощупываю каждую ее мышцу, наблюдая, как она пытается справиться с болью. И получается, в общем-то, неплохо… Совсем неплохо… — Хорошо! — объявляю я всем остальным, игнорируя ее выдох облегчения, когда я оставил ее руку в покое. — Теперь переходим к следующему!