Исследование гражданской войны в СССР в 1920-е годы было связано прежде всего с деятельностью Комиссии по изучению истории Октябрьской революции и РКП(б) (или Истпарта), занимавшейся собиранием, изучением и изданием материалов[8]. Местные отделения Истпарта собирали и издавали материалы на местах. Карельский Истпарт был создан в 1923 году[9], и итогом его работы стало формирование объёмного корпуса источников и их частичная публикация, а также издание исторических работ, авторами которых зачастую являлись участники событий. Несмотря на их неизбежную тенденциозность, эти работы содержали значительные массивы фактологического материала, ещё не прошедшего «шлифовку» более поздними историческими схемами[10].
Несколько работ, опубликованных в 1920-е годы, было посвящено интервенции союзников на Севере и деятельности белого правительства Е. К. Миллера, однако, как правило, сюжеты, связанные с Карелией, в них присутствуют в очень малой степени[11]. В то же время уникальным явлением стала публикация в СССР воспоминаний участника белого движения на Севере генерала В. В. Марушевского, в которых содержатся данные о деятельности Карельского отряда, впечатления от пребывания автора в Реболах (в ту пору принадлежавших Финляндии) и сведения о переговорах Марушевского с К. Г. Маннергеймом[12]. В целом советская историография гражданской войны традиционно действовала в рамках бинарной системы, где советской власти противопоставлялись антибольшевистские силы.
К середине 1930-х годов в советской исторической науке произошли коренные изменения, и сформировалась концепция гражданской войны, которая сделала невозможным любое отклонение. Наступила эпоха сталинского «Краткого курса», который на долгие годы подчинил исторический анализ примитивной схеме. В этой схеме вся история революций 1917 года и последующих событий представлялась как движение большевистской партии к заслуженной победе. Гражданская война определялась «Кратким курсом» как результат интервенции Антанты, поддержанной контрреволюционными белыми силами.
Естественно, что национальное движение карел по этой логике интерпретировалось лишь как результат усилий «белофиннов», а процессы социального расслоения, происходившие в крестьянской среде и ставшие одной из коренных причин гражданской войны в деревне, оставались за бортом этой схемы. И хотя в послевоенное время активно издавались документы и воспоминания, писались монографии, на протяжении многих лет эти публикации были результатом строгой селекции материала и чётко встраивались в прокрустово ложе «Краткого курса».
Финская историография 1920-1930-х годов также оказалась встроена в жесткую идеологическую схему, что было обусловлено как завершавшимися процессами формирования финской нации, сопровождавшимися торжеством националистической идеологии, так и господствовавшей антисоветской официальной линией. Идеология финского национализма опиралась на мечту о возрождении «Великой Финляндии» (об этой концепции см. подробнее в разделе 2.2), частью которой должны были бы стать территории Российской Карелии. Именно стремление к воплощению в жизнь этого политического концепта обусловило походы финских добровольческих частей в Олонецкую и Беломорскую Карелии в 1918 и 1919 годах, а также помощь финских бойцов в Карельском восстании 1921–1922 годов.
Неудивительно, что многочисленная литература о «племенных войнах» отражала финский националистический дискурс и повествовала о походах финских освободителей в братскую Карелию. Каждое из этих сочинений носило отчётливую антибольшевистскую и, как правило, антирусскую окраску. По подсчетам К. Иммонена, опубликованным в конце 1980-х годов в его работе с характерным названием «О рюсся[13] можно говорить», в период с 1918 по 1939 год в Финляндии было издано 116 книг, относящихся к литературе «племенных войн», а в 46 из них была представлена идея «Великой Финляндии»[14]. Значительную часть научных изданий этого периода в Финляндии составили воспоминания и интервью организаторов и активных участников добровольческих походов[15]. Масло в огонь подливала и пресса с характерными названиями: «Газета шюцкоровца», «Племенной воин», «Финский солдат», «Финское племя». Последняя издавалась Карельским академическим обществом, занимавшимся активной пропагандой идей «Великой Финляндии»[16].
8
9
10
Правда о разбойничьем набеге на Карелию. Петрозаводск, 1922;
11
Англичане на Севере (1918–1919 гг.) // Красный архив / под ред. В. В. Адоратского, В. В. Максакова, М. Н. Покровского [и др.]. Т. 6(19). М.; Л., 1927;
14
15
16