Накал страстей накануне и в годы Второй мировой войны обострил заочную дискуссию советских и финских историков, превратив исторические изыскания в пропагандистский ресурс[17]. Обе стороны присвоили себе статус «освободителя» крестьян Карелии. Финская оккупация Карелии в 1941–1944 годах позволила советским историкам провести параллели с событиями периода гражданской войны: основной фокус исследований был направлен на изучение военных действий. Словосочетание «разгром белофинской авантюры», характерное для названий большинства работ, изданных в 1940-е годы, было призвано продемонстрировать предыдущие попытки Финляндии аннексировать часть Карелии[18].
Послевоенные советские историки, продолжавшие находиться в рамках заданной «Кратким курсом» концепции гражданской вой ны, не могли принципиально изменить исследовательские подходы, но с 1950-х годов ими была начата систематическая публикация источников. Отбор источников был, конечно, односторонним. Сборники документов не являлись репрезентативными и не могли представить всесторонней картины исторических событий, однако этот материал оживлял и разнообразил привычную схему, давал предпосылки для дальнейшего усложнения исследовательских подходов[19].
На фоне крайне политизированной и идеологически выдержанной литературы этого периода выделяется монография И. И. Сюкияйнена «Карельский вопрос в советско-финляндских отношениях в 1918–1920 гг.». Следуя в русле официальной концепции гражданской войны, автор, тем не менее, впервые предложил формулировку «карельский вопрос» применительно к событиям 1918–1920 годов. В отличие от предшественников, Сюкияйнен рассматривал проблему советско-финляндских отношений не только как военный конфликт, но и в контексте дипломатических усилий, апеллируя к мирным переговорам, имевших место в 1918 году в Берлине и в 1920 году в Тарту (Юрьеве). Он отмечал различные цели великих держав и Финляндии, а также посвятил целую главу националистическим обществам, существовавшим в то время в Финляндии и вынашивавшим великофинские замыслы[20].
Характерной чертой советской историографии 1950–1960 годов стало издание монографий, призванных продемонстрировать общую картину гражданской войны и интервенции на Севере. Впрочем, событиям в Карелии в этих работах традиционно отводилась скромная роль[21]. Первая попытка систематизированного изложения событий гражданской войны в Карелии была предпринята в рамках двухтомного издания «Очерки истории Карелии»[22]. Несколькими годами позднее М. И. Шумилов защитил докторскую диссертацию по теме «Деятельность большевистских организаций Севера России в период Великой Октябрьской социалистической революции и гражданской войны (1917–1920)» и опубликовал указатель литературы «Борьба за советскую власть на Севере. 1917–1922 гг.», в который вошли все работы по данной теме, изданные до 1967 года[23].
Хрущёвская оттепель принесла с собой и некоторые новые веяния, а именно, обращение к персоналиям, активным участникам гражданской войны. По мнению В. В. Волоховой, это было связано с тем, что «устоявшийся миф об Октябрьской революции нуждался в развитии не вглубь, а вширь»[24]. Так появилась целая серия работ о «красных героях»: П. Ф. Анохине, председателе Олонецкого губернского военного революционного комитета, возглавившем оборону Петрозаводска в 1919 году; М. Е. Розенштейне, погибшем в бою с финскими добровольцами при обороне Видлицы в 1919 году; Н. Т. Григорьеве, губернском комиссаре труда, участнике боёв под Петрозаводском в 1919 году[25].
Как правило, обращение к теме установления советской власти в регионе включало в себя не только сюжеты, связанные с Октябрьской революцией, но и историю образования Карельской трудовой коммуны (далее – КТК), которая являлась, согласно традиционной советской периодизации, финальной точкой в гражданской войне. «Классическая» для советской историографии точка зрения на эти события была сформулирована В. И. Машезерским ещё в 1940-е годах. По мнению этого автора, создание КТК явилось итогом перехода Карелии к мирному строительству, а Всероссийский центральный исполнительный комитет (ВЦИК) пошёл навстречу желанию карел в образовании автономии[26]. Таким образом, по мнению Машезерского и его последователей, Карельская трудовая коммуна была создана по инициативе снизу, а не решением руководства страны. Интересы народа, согласно этой концепции, выражали большевики, авангардом которых являлись революционные рабочие (поэтому в центре внимания авторов находилась деятельность советов). Карельскому крестьянству в этой схеме места почти не находилось, в лучшем случае о нём писалось как о некоей сочувствующей большевикам молчаливой массе; исключением являлись союзники интервентов и «белофиннов» – кулаки.
17
Наиболее показательным сочинением в этом смысле стала созданная Тойво Каукорантой хронология освободительной войны российских карел, в которой автор собрал краткую информацию обо всех известных финских и карельских антибольшевистских выступлениях с 1917 по 1922 год:
18
19
Борьба за установление и упрочение советской власти в Карелии: сб. документов и материалов; В борьбе за власть Советов: воспоминания участников борьбы за установление советской власти в Карелии; Северный фронт. Борьба советского народа против иностранной военной интервенции и белогвардейщины на Советском Севере (1918–1920): документы / под ред. А. Ф. Горленко, Н. Р. Прокопенко. М., 1961; За Советскую Карелию, 1918–1920 // Воспоминания о гражданской войне / отв. ред. В. И. Машезерский. Петрозаводск, 1963; Карелия в период гражданский войны и иностранной интервенции, 1918–1920: сб. документов и материалов / ред. Я. А. Балагуров, В. И. Машезерский. Петрозаводск, 1964.
20
21
22
Очерки истории Карелии: в 2 т. / ред. В. Н. Бернадский, И. И. Смирнов, Я. А. Балагуров. Петрозаводск, 1957–1964.
23
24
25
26