Мне ничего не снилось. Я не помнила сны, а потом проснулась от вопля из комнаты Декса и оглушительного стука, от которого содрогнулись стены, а картина сорвалась со стены.
— Декс! — заорала я, вскочив с кровати. Я запуталась в одеяле и вслепую пошла к двери между нашими комнатами. Я быстро отперла дверь, и его, к счастью, оказалась открытой.
Я распахнула ее и ворвалась в его комнату.
Сцена была зловещей.
Комната была темной, свет лился лишь из ванной. Он не озарял комнату, потому что кровать, на которой я сидела до этого, была перевернута и придвинута к двери ванной.
Декс стоял перед ней спиной ко мне, неподвижный силуэт в утомленной позе.
— Декс, — осторожно сказала я, сердце билось в горле. Я неспешно прошла по комнате, огибая разбросанные по полу простыни и подушки.
Я остановилась рядом с ним. Он был в футболке и пижамных штанах, подрагивал, что было особо заметно по его пальцам. Глаза сверкали. Он не сводил взгляда с перевернутого матраса. Он смотрел туда так, словно матрас мог напасть на него.
— Эй, — шепнула я. Он не замечал меня, пока я не коснулась его локтя. Он вздрогнул и развернулся ко мне, глубоко вдохнул. Если до этого он был как в трансе, то теперь проснулся.
И испугался.
Он задрожал сильнее, сглотнул, его глаза пытались отчаянно рассказать мне то, чего не могли описать губы.
Я испугалась, спину покалывало.
Я быстро схватила его и прижала к себе. Действие было инстинктивным. Я обвила его руками, притянула его голову к своей шее. Он почти задыхался.
Я не знала, что делать, что сказать. Я понятия не имела, что случилось. Он перевернул кровать и бросил ее в туалетный столик? Зеркало за кроватью треснуло, осколки валялись на полу. Почему? Он злился? Как он мог один перевернуть кровать? Почему он содрогался в моих руках, как побитая собака, поскуливая у моего горла?
— Все будет хорошо, — сказала я, прижимая его крепче. — Тебе нужна помощь? Врач?
Он быстро замотал головой, я снова сжала его.
— Все хорошо, — уговаривала я его. — Идем в мою комнату. Идем.
Я увела его из комнаты, крепко удерживая, провела через двери и закрыла их. Он вскинул голову.
В темноте я видела только блеск белков его глаз.
— Запри, — зловеще сказал он.
Я кивнула и быстро заперла его дверь. Я сделала так и со своей дверью, подвела его к своей кровати и усадила. Я склонилась и включила торшер.
Он уперся локтями в колени, зажал голову между ладонями. Я опустилась на колени перед ним, вдруг вспомнила, что видела его таким раньше. В переулке в Сиэтле, когда Эбби решила навестить его.
От этой мысли легкие сдавило, было сложно дышать. Эбби ушла. Эбби была уничтожена. Я не могла смириться с другим вариантом.
Теперь я дрожала. Я убрала руки с его лица, прижала свои ладони. Я впилась пальцами в его уши и волосы, подвинулась так, чтобы он посмотрел на меня.
Я не хотела задавать вопрос, потому что не хотела слышать ответ. Но мне нужно было знать.
— Декс, прошу. Что случилось? — спросила я шепотом, голос подрагивал.
Его глаза были так близко, в них словно бушевали волны.
— Прошу, расскажи, — я сосредоточилась на его губах. Хотелось, чтобы он говорил. Хотелось поцеловать его. Я винила в этом адреналин в теле. Я не думала разумно.
— Я ее видел, — сказал он, голос был тонким, словно парил в воздухе.
Сердце колотилось в груди, словно только проснулось. Было сложно дышать.
— Эбби? — выдавила я.
Он едва заметно тряхнул головой.
— Не Эбби.
— Тогда кого?
Он закрыл глаза, хмурясь от боли. Я гладила его лицо пальцами, ощущала твердость его скул, шершавую щетину, грубую под моей кожей. Я надеялась, что это успокаивало его так же, как меня.
— Кого, Декс? — повторила я. Большой палец скользил по коже под его глазами, он посмотрел на меня. Его глаза были мокрыми от слез, и мою душу словно выкачали из меня и бросили ее на пол. Я не знала, хотела ли знать о чем-то хуже Эбби. О том, что могло сделать сильного мужчину таким. Я ощущала его хрупкость в своих руках, словно я держала яичную скорлупу.
Его губы двигались, вырвался воздух, слова, которые я не понимала. Я придвинулась ближе, коснулась его губ своими. Комната словно вибрировала, но, может, это было биение моего сердца.
— Прошу, скажи, — прошептала я в его губы.
Его веки опустились, он взглянул на меня.
— Я не хочу, чтобы ты знала. Не могу… — он замолчал, облизнул губы, и его язык задел мои губы. Я с трудом удержалась от продолжения. Грудь сдавило, я старалась управлять собой.