Я переживала из-за себя, боялась, что снова сотворю что-то глупое, как та попытка сделать минет. Нельзя было напиваться рядом с ним, но порой я боялась, что просто внезапно поцелую его. И что тогда? Скорее всего, мы займемся сексом. А потом? К чему это приведет, кроме дурацких маневров и боли в сердце?
А еще татуировка.
Дурацкая татуировка. Декс видел свет.
Он видел меня.
Я тряхнула головой, пытаясь ослабить давление в груди и тепло между ног. Забавно, как часть тебя может быть в смятении, а другая хотеть развлечений.
Я листала страницы затхлого журнала, думая об Аде, размышляя, как она держится с родителями. Я скучала по всем, если честно. Больше всего по Аде, но и по едким комментариям отца касательно вечерних новостей, по тому, как мама прихорашивалась в зеркале в прихожей, чтобы выйти из дома. Глупости, но мне их не хватало. Пришлось напомнить себе, что простой ситуация не была бы, если бы я осталась. Они следили бы за мной, как за сумасшедшей, ожидая, когда я сойду с ума. Как бедная Пиппа.
Мысль о ней добавила боли внутри. Я задумалась, где она сейчас была, наблюдала ли за мной. Я подумала о Тонкой Вуали, как близко она была ко мне. Если я присмотрюсь, то увижу ее? Смогу ли тогда пройти сквозь нее? Я прошла туда почти нормальной, а вышла со странной способностью, и мои мысли слышала Ада, а, может, и остальные. Что будет, если я пройду туда снова?
Я скользила взглядом по домику, глаза слипались в сгущающихся сумерках и жаре огня. Пиппа меня уже не пугала, и я надеялась, что однажды она покажется мне еще раз. У меня еще были вопросы, и я знала, что ее сложности не обойдут меня полностью.
Наверное, я уснула в кресле, потому что потом я открыла глаза и услышала смех Декса и Митча и звон тарелок и вилок.
Я подняла голову, слюна стекала мне на плечо. Я оглянулась на кухню. Они резали мертвого зверька, казалось, даже поладили. Это мне не нравилось.
Я вытерла подбородок и встала, ослабев ото сна, не удивляясь, что снаружи уже было темно.
Декс первым заметил мое присутствие.
— Спящая красавица проснулась, — сказал он с ухмылкой.
Я уперла локоть в кресло и смотрела на них издалека.
— Что вы делаете?
— Ого, ты погасла, как свет, — отметил Декс. — Уверена, что не трогала бурбон Митча? Я бы повеселился с тобой, если ты пила.
Он с намеком пошевелил бровями. Я мрачно посмотрела на него и обрадовалась, увидев, как Митч смотрит на Декса с плохо скрытым презрением, словно он не считал его угрозой до этого момента. Может, не стоило так радоваться из-за этого, но я хотела, чтобы Митч знал, что его жуткая игра далеко не доведет.
Я кивнула за зверя.
— Что это?
Митч медленно отвел соколиный взгляд от Декса и продолжил резать.
— Заяц, — прорычал он и с силой опустил нож. — И рябчик.
О, мда. Я подумала, что стоит стать вегетарианкой.
— Снаружи греется гриль, — сказал Декс, отмывая руки бутылкой воды и дезинфицирующим средством для рук. — Уверен, это вкуснее, чем выглядит.
Я рассеянно кивнула и прошла к двери, сняла с крючка пальто, надела шарф и шапку. Это раздражало больше всего здесь: каждый раз, когда мне хотелось в туалет, нужно было бороться со стихиями. Я ощущала себя младшим братом из «Рождественской истории».
Когда я вернулась, Митч стоял у гриля рядом с дверью, переворачивал рябчика на горячих углях. Запах был вкусным, жар густыми облаками собирался в ночном холодном воздухе.
— Он, похоже, думает, что ты его женщина, — сказал он тихо. От его тона казалось, что на меня вывалили снег.
Я сжала зубы, чтобы ничего не сказать, пока я шла к двери, но, сжав ручку, я едко сказала:
— Он может думать, о чем хочет.
Я не знала, сколько правды в этом видела.
К моему удивлению, картофельное пюре и жареный рябчик были вкусными. Лучше гадости из банки, что мы ели до этого. Я хмуро сказала об этом Митчу. Он смерил меня взглядом, и это было лучше его другого взгляда. Декс вроде бы уловил напряжение между нами, но радостно набивал рот, ничего не говоря.
Мы ушли в гостиную после ужина, то есть, передвинулись на пару футов, я опустилась на шкуру лицом к огню, а Декс и Митч на кресла. Митч допил предыдущую бутылку бурбона и принес другую, что была дешевле. В этот раз мы с Дексом выпили по стакану, Декс вместо льда добавил нам по комочку свежего снега. Было вкусно, я держала себя в руках, но была рада напитку. Так мы могли что-то делать, а не просто пялиться друг на друга, и хотя после тяжелого ужина я была вялой, я знала, что еще рано идти спать. Разум работал, и угроза чудища — или кого-то, выдающего себя за чудище — не давала мне покоя.