Он быстро продолжил:
— Я не прошу жить со мной все время. Но ты можешь оставаться там, пока не встанешь на ноги. Пусть это будет для тебя промежуточным местом. Но ты можешь задержаться, если захочешь.
Я отвернулась, мои глаза были огромными, сердце колотилось. Все это было и правильно, и нет. Очень неправильно. Слишком.
— Перри?
Я покачала головой, подбирая слова.
— Не знаю, что сказать.
— Начни с «да».
— Мне нужно подумать…
— Но не долго, — его голос стал еще ниже, там была тревога, от которой покалывало кожу.
Он обхватил мою ладонь, и я не сопротивлялась. Я посмотрела туда, на его длинные сильные пальцы, обвившие мои, и его рука ощущалась как-то иначе. Но это было безумие. Нет. Он все еще был самоуверенным Дексом… просящим меня о том, о чем я и не мечтала.
Я знала свои варианты, они мне не нравились. Если я буду с Дексом, я буду в безопасности. А сердце? Как я могу доверять ему? Как можно думать, что жизнь с ним, даже как сожительницы, даже на короткий период, не навредит мне эмоционально? После всего, что со мной случилось, мне надоело, что по мне топчутся, я не собиралась повторять это.
Еще был Максимус. Он был не таким опасным для моих эмоций. Но между нами тоже кое-что было. Я занималась с ним сексом. Несколько раз. И я была не в себе, когда делала это, но это произошло. И от этого было неловко. От этого в комнате словно стоял слон. И я не доверяла Максимусу. Да, он освободил Декса, но я не понимала, почему? Порой он меня поддерживал, но тут же выдавал меня родителям. Я не знала, что делать с ними обоими.
Декс с силой сжал мою руку, возвращая меня на землю.
— Не думай переезжать к Максимусу, — предупредил он, глядя опасно сияли.
— Что? — воскликнула я. Он слышал мои мысли? — Почему ты это сказал?
— Потому что только такой у тебя другой вариант. Если, конечно, тебе не дали чаевыми миллион баксов.
— Я могу переехать к Ребекке, — сказала я, не зная, сработает ли это.
Он покачал головой.
— У них с Эм некие проблемы. Иначе я бы это предложил.
Я прищурилась.
— Правда?
Он вздохнул и отпустил мою руку.
— Слушай, я понимаю, что сейчас все немного неловко.
Я фыркнула.
— Ладно, очень неловко. Я знаю. И я знаю, что нам нужно о многом поговорить…
— Нам не о чем говорить, — заявила я.
Его ноздри раздувались, и он пытался взять себя в руки.
— Хорошо. Думаю, нам не о чем говорить. Но лишь на миг прими факт, что, несмотря на все, что случилось между нами, я все еще переживаю за тебя. Даже сильнее, чем тебе хотелось бы. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы с тобой все было в порядке. Знаю, я уже много раз не справлялся… но просто поверь мне, когда я говорю, что сделаю все, что могу, чтобы все исправить.
Я разглядывала его, стараясь не слышать искренность его слов. Он гудел энергией, которую я соотносила с нашими сексуальными встречами. Я не знала, что это, ведь не было ничего сексуального в его словах и поведении. Но энергия была. Яркая аура гудела и представляла секс, силу и что-то еще, что я не могла определить.
— Ты какой-то другой, — сказала я, прищурившись.
Если его и разозлила смена темы, он не показал этого.
— Ты тоже, — ответил он. — Но ты женщина, и ты меняешься каждые пять минут.
Я нахмурилась.
— Это так?
Он вернул взгляд.
— Не знаю. Так?
Я вскинула руки и принялась открывать дверь.
— Стой, — тихо вскрикнул он, коснувшись моей руки. — Прошу, прошу, не уходи так.
— Как?
— Не приняв решения, — объяснил он. — Ты не понимаешь, что это срочно?
— Декс, ты просишь меня переехать к тебе. Ты. Из всех людей мира.
Он отвел взгляд и снова потянул себя за волосы.
— Прости, — продолжила я. — Знаю, это срочно. Я это чувствую. Но этот выбор для меня может оказаться не менее опасным, чем жизнь с родителями. Прости.
Декс продолжал отворачиваться, но я увидела, что он скривился. Я видела странное облачко отчаяния в его глазах. Я глубоко вдохнула, взяла себя в руки и открыла дверь машины. Улица была тихой снаружи и холодной, мои ноги громко стукнули по асфальту.
— Я тебе сообщу, ладно? — сказала я. Он даже не посмотрел на меня.
Я закрыла дверцу и пошла прочь, чувствуя себя так, словно закрыла окно, в котором так отчаянно нуждалась. Каждый шаг от джипа ощущался так, словно я шла по колено в грязи. Чем ближе я была к дому, бодро горящему в темноте, тем больше мне казалось, что я иду к темной дыре. Моя гордость поднялась высоко, но, хотя мне хотелось сказать Дексу нет, я знала, что гордость потом рухнет, дымясь.