Последние ярды я пронесся почти не скрываясь и когда вбежал в кустарник, где мы разбили лагерь, вдруг услышал раздраженный женский визг и увидел, что Доринда стоит, прижимая платье к груди, и смотрит на меня так, что мне вдруг захотелось обратно, туда, где в меня будут палить из всех на свете винчестеров и револьверов.
- Леди, - сказал я ей, - если вы не хотите уехать отсюда голой, то одевайтесь немедленно, потому что они нашли нас.
Пуля взбила песок возле моих ног, я ничком бросился в кусты и сквозь ивовые листья пытался разглядеть цель, но ничего не увидел.
Эхо замерло, и наступила обычная тишина и духота. Я понятия не имел, кто в меня стрелял и сколько их было, но они начали первыми. Теперь настала моя очередь.
Через минуту я вполз обратно в кусты, подошел к укрытым в скалах лошадям и стал ждать свою черноглазую спутницу. И пока ждал, думал о южной гряде холмов - четырех милях голой палящей пустыни.
Меня не надо было предупреждать, что надо уходить отсюда как можно быстрее. Слишком много в этом месте укрытий, из которых можно стрелять, оставаясь незамеченным. Когда Доринда с горящими глазами вышла к лошадям, я не стал ждать никаких упреков, а просто схватил ее за талию, бросил в седло и сказал: - Скачите, леди! - а потом запрыгнул на своего коня, и мы помчались, словно нас преследовали посланцы ада.
Послышались выстрелы, я мельком глянул назад, насчитал четверых или пятерых, а затем увидел, что еще двое выскочили впереди, как из-под земли. Одному я пробил грудь, стреляя из винчестера одной рукой, как из револьвера. Второй выстрелил, чуть не оглушив меня. Через мгновение на него налетел конь, и я услышал, как человек закричал, когда копыто проломило ему грудную клетку. Я молился, чтобы оно не застряло в ребрах, но конь не упал.
Проскакав стороной так, чтобы Доринда с лошадьми оказалась впереди, я быстро выпустил три пули в оставшихся позади бандитов, но попал лишь в скалы. Однако, рикошеты очень противно воют, и я с удовольствием заметил, что наши преследователи нырнули в укрытие... из которого они могли увидеть только оседающую пыль.
У нас были отличные кони, а бандиты, пытаясь организовать засаду у воды, оставили своих где-то неподалеку. Мы скакали сломя голову и уже приближались к подножию Бристоль Маунтин, прежде чем я оглянулся и увидел, что эти люди выезжают из холмов далеко позади.
Догнав девушку, я прокричал: - В следующий раз, когда вы соберетесь купаться, постарайтесь сделать это в Лос-Анджелесе.
Глава 3
Меня беспокоило, что бандиты подобрались к нам словно бы ниоткуда. Кто-то в их шайке прекрасно читал следы или мысли и этим озадачил меня. То, что со мной была женщина, осложняло наше положение или осложнит, если я это позволю.
Я не знал, что те люди намеревались делать с самого начала, но теперь наше противоборство превратилось в смертельную борьбу. Я уложил троих и, возможно, навсегда, поэтому вряд ли остальные забудут перестрелку.
До сих пор мне везло - правда, нельзя назвать везением, что нас застали врасплох - но повезло, что нам удалось удрать и остаться в живых. Это относилось и к коням тоже.
Я мог предпринять только одно: если они будут продолжать преследование, я сделаю их жизнь такой тяжелой, что им захочется бросить все это дело... если они вообще знали, что такое бросить дело, в чем я сомневался. Пока что погоня дорого им обошлась, и в моих силах сделать ее еще дороже.
Мы пересекли гряду Бристоль Маунтинс и направились точно на юг к перевалу Шип Хоулс - нас ждали тридцать пять - сорок миль пустыни без единой капли воды.
На горизонте, не так уж далеко, высился черный конус вулканического кратера с черными лавовыми полями. За ними лежало широкое высохшее озеро, и я направил коня прямо к границе лавовых полей и высохшего озера.
Через некоторое время мы сбавили ход и оглянулись назад. Проход в гряде скрылся за широким холмом. Ничего. Только облака пыли под копытами коней.
Далеко впереди, милях в двадцати, поднималась гряда холмов - Шип Хоулс. За ними опять простиралась скалистая пустыня.
Будут ли бандиты преследовать нас? Или, постараясь перехитрить, направятся прямиком в Лос-Анджелес, зная что мы держим путь туда?
Однако, этого они, конечно, не знали. Мы можем поехать в Сан-Диего или обратно на север к Сан-Франциско по прибрежной тропе.
Бандиты вынуждены преследовать нас, но прежде я собирался устроить им хорошую погоню. Если они ищут следы, я проложу их предостаточно, и по самым диким местам. Но только моей черноглазой спутнице это вряд ли понравится. Вообще-то, похоже, она уже сожалела о нашей сделке. Не знаю, что с ней будет, если бандиты нас настигнут, но и то, что ждет впереди, достаточно плохо.
Джо Уокер и Старый Билл Уильямс, оба горцы, достаточно много рассказали мне о Мохаве, но еще больше я узнал о пустыне от других людей, в том числе от двух индейцев хуалапаис, которых встретил в Прескотте. Именно они рассказали о перевале Сан-Джорджонио.
Я не в первый раз путешествовал по пустыне. В ней удобно скрываться от закона. Лучше всего найти укрытие и просидеть там весь день до захода солнца. Мы путешествовали наихудшим способом - днем, под раскаленным небом. Дело в том, что преследователи не давали нам времени для отдыха.
Кони устало шли вперед. Иногда я оглядывался проверить, не появились ли бандиты, пару раз мы останавливались, и я протирал лошадей и давал Доринде выпить глоток воды.
На закате мы настолько приблизились к горам, что я стал искать перевал. Наконец, я заметил провал в длинном хребте, и мы направились к нему. И тут я в последний раз оглянулся и увидел на фоне неба тонкую полоску пыли.
В прохладной темноте мы пересекли Шип Хоул Маунтинс и остановились в небольшой пещере.
Я устал до смерти, а когда снял Доринду с коня, она едва стояла на ногах, поэтому мне пришлось усадить ее на песок, развести небольшой костер и приготовить по кружке кофе. Ей необходимо было выпить горячего, да и мне тоже. Тем временем я проверил винчестер, затем револьвер. Покопавшись в седельных сумках, я вытащил запасной кольт и тоже зарядил его.
- Там вы убили человека, - внезапно сказала девушка.
- Да, мэм. Может быть двух или трех.
- Вас это, кажется, не беспокоит.
- Они напали первыми.
Я налил ей кружку кофе и сел на корточки подальше от огня, чтобы мой силуэт не был виден в отблесках костра, а треск углей не мешал вслушиваться в ночь.
- У меня никогда не возникало желания убивать людей, мэм, но если кто-то берет оружие и нападает, он рискует получить то, что просит.
Она почти засыпала, и я передал ей кусочек вяленого мяса.
- Поешьте, - сказал я. - Это не особенно вкусно, зато полезно.
Я и сам пожевал мяса, а потом сказал:
- Носить оружие - вообще рискованная штука. Рано или поздно его придется применить, потому что если ты его носишь, значит в определенной ситуации готов стрелять.
Я увидел, что девушка крепко заснула, поэтому прикрыл ее одеялом и затушил костер. Затем вышел из пещеры, протер коней и дал им чуточку воды. Им было мало, им хотелось еще, но у меня больше не было, и, кажется, они это поняли.
Взяв винчестер, я немного побродил вокруг, постоял под яркими звездами, вслушиваясь в ночь, и каждый шорох имел для меня значение, но я не услышал звуков человека: скрипа седла, звона металла или шуршания одежды, когда она трется о камень.
Черноглазая девушка устала до изнеможения. Нравится мне это или нет, но надо обязательно найти укрытие и дать ей отдохнуть. Однако, хуже всего для нас оказалось то, что кто-то из бандитов был следопытом или охотником и отнюдь не самым плохим. Именно этот человек беспокоил меня, потому что из-за него решающая схватка могла произойти намного скорее, чем я рассчитывал.