— В том то и дело! У Чанёля есть пара, и мне больно видеть, как страдает Чонин. Я не хочу мешать вашему счастью!
Сехун хрюкнул и, согнувшись пополам от смеха, засеменил в сторону выхода. Я растерянно посмотрел ему вслед, а когда дверь за ним закрылась, перевёл растерянный взгляд на помрачневшего Чанёля. Не говоря ни слова, он пересел ко мне и, уперевшись ладонями в колени, подался вперёд.
— Что? — отклонившись назад, пискнул я.
— Чувствуешь?
— Чувствую что?
Пока я хлопал ресницами, Чанёль пыхтел от злости и хмурился. Казалось, что он меня сейчас прибьёт, и начинал ещё сильнее трястись, отчаянно не понимая, чего от меня хотят. Когда Пак протянул руку и сгрёб меня за шею, я испуганно вскрикнул и зажмурился, но вместо удара меня вплотную притянули к широкой груди и вдавили носом в ткань футболки.
— Ну? — рыкнул Чанёль, пока я несмело вырывался и пихал его острыми кулачками в живот. — Чем пахнет?
Он позволил мне отстраниться и жадно заглянул в моё покрасневшее лицо, будто пытался что-то прочитать.
— Не знаю… Потом?
Альфа со всей дури хлопнул кулаком по столу, от чего стоявшие на нём тарелки звякнули, и подцепил пальцами мой подбородок, заставив посмотреть на себя.
— Завтра мы едем в «Белую лилию», чтобы забрать с собой твоего друга! Что будет с остальными омегами — мне плевать, я не миротворец, ясно тебе?
Я счастливо улыбнулся и часто закивал, с трудом веря в то, что смогу снова быть рядом с Кёнсу.
— И ещё — ты будешь ночевать с Чунмёном! Пусть присматривает за тобой, идиотом! — прошипел Пак мне в лицо.
Напоследок он невесомо мазнул подушечкой большого пальца по моим губам, не успев заметить, как меня затрясло от этого простого прикосновения. С трудом стерев с лица глупую улыбочку, я принялся собирать грязную посуду и складывать в раковину.
— Только дождись меня, Кёнсу, — попросил я у ночной тишины и с жаром принялся за уборку кухни.
========== Глава 14 ==========
— Кёнсу больше нет в «Белой лилии», — невозмутимо произнёс Тао, а я подумал, что лучше бы он и дальше молчал, чем разбивал одной фразой все мои надежды.
Альфу вытащили из кладовки всего лишь минуту назад, чтобы отвести к джипу и по дороге рассказать о цели своей поездки к крепости. Встав как вкопанный, блондин громко рассмеялся, после чего и произнёс ужаснувшие меня слова.
— Куда ты его дел?! — подскочив к Тао, завопил я.
Хорошо, что он по-прежнему был связан и его с двух сторон удерживали Сехун и Чунмён. Альфа сощурился и пристально на меня взглянул, заставив сделать пусть и крохотный, но всё равно позорный, шаг назад.
— Продал, — отчеканил он.
— Кому? — я вновь подскочил к нему и сжал кулаки.
— Одному очень влиятельному альфе. Уж очень ему приглянулся твой дружок. — Слова Тао резали больно, прямо по живому. — К слову, «Белая лилия» сейчас опустела. Все омеги или распроданы, или убиты. Я же думал, что без проблем заберу своего котёнка и будем мы жить в любви и радости, смотря на мир с крыши крепости!
На этот раз меня опередил Чанёль и с удовольствием ударил альфу кулаком в челюсть. Раздался неприятный хруст, но Тао лишь тряхнул головой и растянул в улыбке разбитые губы.
— Крутого ты защитника себе выбрал, малыш! — не глядя на Пака, издевательски протянул блондин. — Избивать связанного альфу — это верх мужественности!
— Что? — фыркнул Чанёль. — Да будь ты хоть с оружием, я тебя одной левой уложу!
— Сразимся? — прищурился Тао. — Я думаю, нам есть, что делить!
Чонин странно побледнел и попытался образумить Чанёля, но тот уже разрезал ножом верёвку, стянувшую запястья блондина.
— У тебя прострелена рука, так что я буду драться одной левой, — с хрустом размяв шею, произнёс Пак.
— Как мило! — почувствовав свободу, оскалился Тао.
Во дворе тут же повисла пугающая тишина. Беты, до этого с энтузиазмом строившие теплицы, неподвижно застыли на своих местах; а Сехун и Чунмён, нахмурившись, схватили нас с Чонином за шкирки и оттащили подальше, освободив центр площадки для двух, полных ярости альф.
Тао слегка пошевелил пальцами простреленной руки и неожиданно сорвался с места, нанося по Паку прицельный удар. В последний момент тот успел увернуться, но тяжёлый кулак хорошенько мазнул его по щеке. Усмехнувшись, Чанёль чуть отклонился назад и выставил вперёд ногу, точно ударив в грудь блондина. Тао пошатнулся, но устоял, а затем с гневным рыком перехватил Пака за талию и они вместе рухнули на землю.
Не выдержав, я зажмурился, каждый раз вздрагивая, когда до меня доносились хриплые крики и глухие удары. Набравшись смелости, я слегка приоткрыл один глаз и дёрнулся вперёд, благо Чунмён успел меня удержать.
— Чанёль! — звонко закричал я, глядя на то, как Тао оседлал его и целенаправленно бил по лицу.
— Нужно остановить их! — поддержал меня Чонин.
— Не время, — отрезал Сехун.
Зарычав, Чанёль сбросил с себя альфу и с трудом поднялся, тряхнув головой. Тао двигался куда легче и, едва приняв вертикальное положение, вновь бросился в атаку. Ловкая подсечка, и вот он уже распластался на песке, надсадно кашляя от тяжёлого удара ботинком в грудь.
— Он мой! — прохрипел блондин, не замечая выступившей на губах крови.
— А ты спросил, хочет ли он быть твоим?! — заорал Чанёль.
— Я тоже этого не хочу, но инстинктам не прикажешь! — Тао поднялся из последних сил и вперил в Пака ненавидящий взгляд. — Мне плевать на твоё мнение. Это природа и ты, обмудок, не сможешь нам помешать!
Развернувшись, блондин направился в мою сторону, а у меня сердце ухнуло в пятки. Тао надвигался на меня огромной тенью — окровавленной, тяжело дышащей, похожей на раненого зверя. Я растерянно смотрел на Чанёля, уже догонявшего альфу, как тот схватил за руку опустившего голову Чонина и впился в его губы грубым поцелуем.
Кажется, время остановилось, а рты всех присутствующих медленно приоткрылись в шоке от увиденного. Чанёль так и стоял с занесённым для удара кулаком, а Тао, перехватив Чонина поперёк талии, предпринимал отчаянные попытки углубить поцелуй.
— Отвали, урод! — вывернулся наконец омега и нанёс альфе оглушительный хук слева.
Блондин покачнулся и, нелепо взмахнув руками, вновь встретился с землёй. Чонин же, закусив дрожащую губу, пулей залетел в дом.
— И что это было? — озвучил повисший в воздухе вопрос Сехун.
— Полагаю, что Чонин и есть истинный омега Тао, — предположил Чунмён.
У меня даже сердце остановилось от этих слов. Неужели это правда? Ведь если это действительно так, то Чонин не сможет мне помешать любить Чанёля. Конечно, быть с ним я по-прежнему не смогу, но он хотя бы прекратит меня цеплять, да и Тао забудет о моём существовании.
— Я думал, что Бэкхён мой омега. Мне так нравился его сладкий запах. — Тао с шипением облизнул разбитую губу и исподлобья посмотрел на Чанёля. — Как так получается, что мне остаются все объедки после тебя, мудака?
— Не смей называть моего брата объедком! — рассвирепел Сехун.
— А ты думаешь, я рад, что моей парой оказался такой псих? Омега должен быть нежным и чувствительным, а не вырубать своего альфу одной левой! Ну, ничего, я его приструню и научу себя уважать!
— Чонин никогда не будет с тобой! Ты песчаный бандит! — продолжал возмущаться Сехун, порываясь после каждой реплики ударить Тао, благо Чунмён не позволял.
— Да хоть сам Дьявол! Он потерпит до течки, а потом подставит мне свою задницу! Я тоже от него не в восторге, я вообще ехал сюда за Бэком, но этот мальчишка теперь для меня лишён всякого аромата! Я ничего не чувствую, кроме запаха этого сраного Чонина!
В челюсть Тао всё же прилетел кулак Сехуна, а Чанёль, бросив на меня нечитаемый взгляд, внезапно ушёл следом за Чонином. Сам не понимая, что творю, я тенью бросился за ним.
Стараясь не шуметь, я осторожно проследил за Паком и на цыпочках пробрался к той комнате, где он скрылся. Прижав ухо к замочной скважине, я сел на корточки и прислушался. Судя по всхлипам, Чонин плакал, а Чанёль пытался его утешить.