Всеми брошенный, я сидел в углу комнаты и беззвучно плакал. Вся моя привычная жизнь оказалась разрушена, и от того хотелось выть, а ещё лучше вскрыть вены. Все мечты и надежды рассыпались прахом. Всё то, чем я жил шестнадцать лет, оказалось миражом.
— Эй, может и этого покатаем? — Один из альф, спустив трусы, направился ко мне.
— Притормози! — Тяжёлая ладонь Тао отбросила типа на кровать к Кёнсу.
Главарь подошёл ко мне и присел на корточки. Повёл носом, после чего схватил за подбородок и заставил заглянуть в свои глаза.
— Как тебя зовут? — мрачно спросил он.
— Вы изнасиловали моего друга!
— А по-моему, он сам этому рад, — Тао кивнул на стонущего Кёнсу, покорно раздвинувшего ноги перед альфой. — Вы всего лишь одичавшие без альф омеги. А мы альфы, одичавшие без вас. Это природа, малыш!
— Это преступление! — выкрикнул я.
— Как тебя зовут? — повторил свой вопрос блондин, сильнее стиснув мой подбородок.
Я упрямо молчал, хотя нижняя губа и тряслась от едва сдерживаемых рыданий.
— Сучка! — Сильная пощёчина обожгла кожу, а в губы тут же впились чужие — обветренные и сухие.
Сердце пропустило удар — настолько мерзким и противным оказался мой первый поцелуй. Тао больно тянул меня за волосы, давил на скулы, но губ я так и не раскрыл.
— Шлюха! — он резко выпустил меня и разогнулся, глядя на то, как я отплёвываюсь и кашляю. — Знаешь, я даже трахать тебя не буду. Дождусь момента, когда ты сам придёшь и раздвинешь передо мной ноги. Ведь твоя течка скоро — да, крошка?
Я смотрел на него исподлобья и в тайне лелеял мысль, что моя течка закончилась неделю назад, и, как минимум, месяца два мне не грозит. Пусть радуется, сволочь альфовская!
— Заканчивайте с этим, — Тао указал на распластанного на кровати Кёнсу, — а этого я заберу с собой.
Чужие пальцы больно обвились вокруг запястья, поднимая меня с пола, а я продолжал смотреть на безвольного друга, перепачканного в сперме, со следами засосов по всему телу. Пожалуй, он был прав, когда говорил, что не нужно никуда ехать. Счастье — это не присутствие альф. Счастье — когда ты окружён теми, кого любишь.
========== Глава 2 ==========
Удивительно всё же, как в одночасье может меняться жизнь. Ещё неделю назад весь мой мир крутился вокруг горстки омег и не покидал пределов «Белой лилии», а уже сегодня ворота крепости широко раскрыты, и мне не хватает смелости выглянуть во двор из окна комнаты, в которой меня заперли.
Пока моих друзей продавали приезжающим со всех концов пустыни альфам, грязно насиловали и избивали, я сидел, будто заточённый в башне принц, и в одиночестве глотал слёзы. Нет, я совершенно не понимал, почему Тао остановил свой выбор на мне, но в какой-то мере был ему благодарен.
Не знаю, что он сказал альфам, но те меня не трогали — молча дежурили под дверью и приносили еду. А вечером приходил Тао — усталый, с тёмными кругами под глазами. Неизменно целовал, даже не пытаясь углубить поцелуй, а затем сцеплял наши запястья наручниками и укладывал в постель, узкую даже для одного. И пока он сладко сопел, уткнувшись носом мне в шею и вжавшись возбуждённым членом в задницу, я ревел в подушку и боялся пошевелиться.
— И чего он с тобой возится? — как-то спросил один из альф, когда передавал мне поднос с едой.
Я злобно зыркнул на него, но ничего не сказал. Охранник же, перед тем как закрыть дверь, ещё раз взглянул на меня и покачал головой.
— Належится тут с тобой, а потом бежит с утра в барак к омегам и рвёт им задницы своим членом!
От услышанных откровений стало дурно, и к еде я так и не прикоснулся.
Обычно мы с Тао не разговаривали — он казался слишком усталым, а я принципиально хранил молчание. Но в один из дней альфа пришёл в прекрасном расположении духа. Нагло сцапал меня, усадил к себе на колени, а широкую ладонь положил на живот.
— Ну, как моей пленнице живётся? — промурлыкал он, забираясь пальцами под рубашку.
Внутри всё оборвалось, и я поспешно отвернулся, чтобы мужчина не увидел моих слёз. Я не хотел, чтобы он меня касался. Мне был неприятен его мускусный запах, сильные руки и жёсткие светлые волосы. Я не мог больше сидеть в душной комнате, в полном одиночестве и тишине. Я хотел как раньше — проводить время на крыше, купаясь в солнечных лучах, и хватать губами раскалённый воздух.
— Ты совсем у меня дикий стал, — вздохнул Тао, осторожно тронув меня за коленку. — Да не дрожи ты так, Бэкхён. Я же сказал, что дождусь момента, когда ты сам на меня накинешься.
— Хочешь потешить своё самолюбие? — не выдержал я.
— Хочу доказать твою слабость, — улыбнулся он.
Уже ночью, когда металлический наручник плотно обвивал запястье, а мускулистая нога альфы была перекинута через моё бедро, он вновь заговорил.
— Завтра в крепости не будет чужих альф, так что выйдешь погулять, — пробормотал Тао, погружаясь в сон.
***
Я медленно шёл по двору в компании широко улыбающегося Тао и старался не обращать внимания на его ладонь, сжимающую меня за талию. Открывшаяся передо мной картина была ужасающей — кругом грязь и мусор, двери теплицы сорваны с петель, внутрь я даже не решился заглянуть. Омег практически не видно, а те, что попадались на глаза, тут же испарялись бесследно, не забывая напоследок кинуть на меня полный презрения взгляд.
Кем я был для остальных омег? Избранным, которого выбрал главарь, запер в комнате, вдалеке ото всех, а сейчас вывел на прогулку, как породистую собачку.
Кем я был на самом деле? Маленьким хрупким омежкой, загнанным в угол. Тао был намного сильнее меня. Если бы захотел, давно изнасиловал. Но нет, он мучил ещё сильнее. Он знал, как сложно омеге находиться в течку рядом с альфой. Догадывался, что я не выдержу и наброшусь на него. Но мне было так мучительно страшно терять себя, предавать собственные принципы и мечты, что я всерьёз подумывал накануне течки свести счёты с жизнью. Уж слишком ярким было воспоминание о том, как невинный Кёнсу стонал под группой альф и требовал продолжения. Я не хотел также. Грязно. Низко. По-животному. Глупо, но хотелось любви. Вот только альфы, кажется, совсем не способны на столь сильное чувство.
— Я сейчас, малыш, — шепнул Тао, чмокнув меня в висок, когда его позвал один из охранников.
Оставшись в одиночестве, я зябко поёжился, не смотря на удушающую жару, и решил наведаться в школу. Вряд ли там шли занятия, но почему-то хотелось прикоснуться к прошлой жизни, так по-детски наивно пахнущей мелом и жухлыми фиалками, растущими в горшочках на подоконниках.
Не успел я подняться на крыльцо, как дверь распахнулась и на пороге показался всклокоченный Кёнсу, на ходу застёгивающий штаны. Из-за его плеча выглянул незнакомый мне альфа и, нагло сцапав омегу за задницу, облизнул порозовевшее ушко.
— Ещё увидимся, малыш, — промурлыкал он.
Проходя мимо меня, альфа замедлил шаг и усмехнулся.
— Ты, что ли, подстилка Тао? Золотой член выбрал? — мужчина пренебрежительно фыркнул и направился в сторону гаражей.
Я проглотил обиду и поднял затравленный взгляд на друга. Мы долгое время молчали, и наконец я решился первым нарушить тишину.
— Ты как? — глупый вопрос.
— Трахаюсь на двести лет вперёд, — холодно ответил Кёнсу.
— Прости, я должен был успеть тебя спрятать…
— Да какая разница? — бесцеремонно прервал меня друг. — Я жалею только об одном — что ты видел меня тогда.
Я шмыгнул носом и подошёл к Кёнсу вплотную, боясь, что наш разговор может кто-то услышать.
— Давай сбежим? — заглядывая в карие глаза, предложил я.
— Опять ты за своё? Достал! — неожиданно зло крикнул парень, грубо толкнув меня в грудь. — Ты, блять, грёбаный мечтатель, живёшь себе с Тао и горя не знаешь, а нам жопы рвут из-за тебя! Ты хоть понимаешь, как мне херово?! Хотя тебе не понять.
Во взгляде Кёнсу было столько укора, что все слова оправданий застряли в горле, не найдя выхода. Друг ушёл, и, слыша стихающие за спиной шаги, я подумал, что это навсегда. Только что на нашей дружбе был поставлен огромный жирный крест. Я знал Кёнсу слишком хорошо — он меня не простит.