— И прежде всего выучиться говорить на человѣческомъ языкѣ,—подсказалъ хохолъ.
Телепневъ пригласилъ вильдеровъ зайти къ себѣ, оставилъ ихъ обѣдать. Выпили они бургонскаго и согласились собраться на недѣлѣ и перетолковать хорошенько о дальнѣйшихъ судьбахъ русскаго студенческаго общества въ городѣ Д.
Телепневъ собирался идти на лекцію физіологіи. Былъ яркій и морозный день; снѣгъ уже два дня какъ выпалъ. Онъ сошелъ внизъ и остановился на минутку на порогѣ наружной двери, поглядывая вправо и влѣво на улицу. Вверхъ къ заставѣ тащились чухонскія розвальни. Внизъ по улицѣ бѣжалъ студентъ, драпируясь въ своей холодный циркельмантель, а на встрѣчу ему катили большія парныя сани въ дышлахъ на крупныхъ рысяхъ. Телепневъ началъ вглядываться. Виднѣлась круглая, рыжая борода кучера, въ лиловой бархатной шапкѣ, но кто сидѣлъ въ саняхъ — нельзя было разсмотрѣть.
«Какіе-нибудь нѣмцы франтятъ въ русской упряжи», подумалъ Телепневъ.
Сани подкатили очень скоро и вдругъ остановились у фонаря въ двухъ шагахъ отъ Телепнева. Онъ очень удивился. Подбѣжалъ лакей въ синей ливреѣ и штиблетахъ.
— Г. Телепневъ здѣсь живетъ? — спросилъ онъ.
— Что тебѣ нужно? — спросилъ Телепневъ, и узналъ человѣка Деулиныхъ.
— Ахъ, виноватъ, сударь… Иванъ Павловичъ и Юлія Александровна приказали кланяться и просить васъ сегодня кушать въ четыре часа.
— А кто тутъ въ саняхъ?
— Инна Александровна и барышня-съ.
Телепневъ подошелъ къ санямъ и раскланялся съ дамами. Брюнетка на морозѣ разгорѣлась и въ бѣлой шляпкѣ была очень свѣжа и пикантна. Темира въ простенькомъ салопцѣ щурилась отъ солнца и смотрѣла въ другую сторону.
— Ахъ, m-r Телепневъ, — вскричала Нина Александровна, ласково кивая головой — какъ это удачно. Julie просила меня послать вамъ приглашеніе.
Телепневъ отвѣсилъ почтительный поклонъ, дѣвушка, смотря не на него, а въ спину кучера, еле-еле поклонилась.
— Такъ вы будете сегодня?
— Непремѣнно-съ.
— Принесите что-нибудь почитать.
— Я только-что получилъ «Русскій Вѣстникъ», но не успѣлъ еще разрѣзать.
— Такъ вы пожалуйста, мы васъ ждемъ.
Нина Александровна еще разъ привѣтливо взглянула на Телепнева и приказала ѣхать дальше къ заставѣ. Отъ Темиры Телепневъ не дождался другаго поклона.
«Экая недотрога-царевна,» думалъ онъ, идя въ анатомическій театръ на лекцію, гдѣ должны были въ этотъ разъ взрѣзать теленка. «Совсѣмъ изломанная барышня. А тетенька ея, кажется, барыня во вкусѣ К-скихъ.» И Телепневъ вспомнилъ при этомъ про Ольгу Ивановну. «Да и что такое она, дѣвпца или дама? Бонвиванъ-то на нее особенно поглядываетъ. Тутъ дѣло, пожалуй, не чисто».
На лекціи физіологіи взрѣзали теленка. Несчастное четвероногое умильно мотало хвостомъ, а бурши держали его за ноги. Телепневъ довольно разсѣянно слушалъ демонстрацію профессора и два-три раза во время лекцій подумалъ о барыняхъ.
Онъ долженъ былъ вернуться домой, переодѣться, и въ этотъ разъ немножко дольше занимался своимъ туалетомъ; замѣтилъ даже про себя, что напрасно онъ такъ плотно стрижется, что это придаетъ ему слишкомъ сухой, педантскій и самоувѣренный видъ.
«Что я имъ буду читать?» спрашивалъ онъ себя. «Маменька, кажется, такого сорта, что вмѣсто любовь нужно вездѣ ставить морковь.»
Онъ разрѣзалъ только-что полученную книжку «Русскаго Вѣстника», но не нашелъ тамъ ничего для легкаго чтенія. «Вѣдь не читать же имъ «Ансельма Кэнтерберійскаго». Господь съ ними! пообѣдаю, а потомъ и по домамъ. Бонвиванъ хвалился рейнвейномъ; кажется, лучше будетъ заняться этимъ дѣломъ, чѣмъ разводить разводы съ пустоголовыми барынями.»
Ровно безъ четверти въ четыре Телепневъ входилъ въ гостиную Деулиныхъ. Дѣвушка играла одна, и при входѣ Телепнева остановилась. Онъ почувствовалъ себя не совсѣмъ ловко.
— Pardon, — проговорилъ онъ: —я вамъ помѣшалъ.
— Papa у себя въ кабинетѣ, — указала она.
Телепневъ сжалъ губы, сдѣлалъ дѣвицѣ salût oblique и отправился въ кабинетъ Ивана Павловича, обозвавши опять барышню «недотрогой-царевной». Деулина онъ нашелъ въ мечтательно-меланхолическомъ настроеніи.
— Bon jour, bon jour, mon cher, — замололъ онъ, грустно качая головой:
Что паша жизнь! ничто иное, Какъ лишь мечтаніе пустое.
— Да вотъ и подите вы, и разсуждайте. Ну, вотъ и паука, положимъ, открытія…
— Да, вотъ мы теленка сегодня взрѣзали.
— Ну да, вотъ и теленка взрѣзали, а дастъ-ли это душѣ гармонію, — нѣтъ, не дастъ. И къ чему мы бьемся, спрашивается?
— Да вы какъ желудкомъ? — спросилъ, не скрывая своей насмѣшки, Телепневъ.