– Ой, посмотри, у тебя же стакан пустой…
– А ты к своему почти не притронулась. Не люблю я пить один, Ребекка.
Она выпила свое виски и закашлялась.
– Это виски не особо хорошее, но лучше у них не было, – выговорила она наконец. Ребекка встала, взяла из рук Клэя стакан и подошла к туалетному столику. – Держу пари, ты считаешь, что я тороплю события. – Она протянула ему еще стакан виски.
– Вовсе нет. Люблю в женщинах честность. – Клэй вспомнил об Элли и сделал большой глоток. На этот раз виски пошло лучше. – Нет ничего хуже лживой бабенки, которая заставляет тебя поверить, что влюблена по уши. – Клэй осушил стакан.
– Какая-то женщина плохо с тобой обошлась?
– Да, милая, очень плохо. Ребекка налила ему еще. – Расскажи мне об этом.
– Когда я ушел на войну, она выскочила замуж за другого. Хуже того – за чертова янки.
– Наверняка она полная дура, если уж упустила такого красавца, как ты.
– Это я был дураком, думая, что люблю ее, – проговорил Клэй.
Ребекка вновь наполнила его стакан. У него слегка закружилась голова, поэтому он предпочел сесть на кровать – Некоторые женщины в упор не видят своего счастья. Вот я бы никогда не сбежала и не вышла замуж за другого, если бы ты предложил мне руку и сердце.
– Ха! Черта с два! Этой ошибки я больше не повторю! Никогда никому не предложу выйти за меня.
Клэй снова проследил взглядом за мягким покачиванием ее бедер, и в надежде остудить немного свой пыл опрокинул в себя стакан виски – но огонь в его чреслах только вспыхнул сильнее. Оставив пустой стакан, он поманил ее пальцем:
– Иди-ка сюда, крошка.
Ребекка приблизилась. Он схватил ее, рывком усадил к себе на колени и впился ей в губы жарким поцелуем.
Может, все дело в выпитом виски, но… поцелуи этот вовсе не показался Ребекке противным. Если уж совсем честно, то он был просто восхитительным, он сводил с ума. Этот парень умеет целоваться, что уж говорить, а ее так давно никто не целовал!
– За этим последовал другой поцелуй, еще более пылкий. Его язык скользнул между ее губами, и по телу Ребекки прокатилась горячая волна желания. Чарли никогда не целовал ее так. Это слишком прекрасно, чтобы остановиться…
Со сдавленным стоном Ребекка обвила руками шею Клэя. Он опрокинул ее на спину и накрыл рукой холмик груди. Жар его ладони сломил последнее сопротивление.
Дрожь возбуждения прошла вдоль позвоночника Ребекки, когда Клэй распахнул ее пеньюар. Не обращая внимания на тоненькую преграду – ткань ночной сорочки, – он втянул в рот розовую вершинку груди. О, как же хорошо… Как давно ее не касался мужчина!
Ребекка распахнула глаза. Что она творит? Это не входило в план! Она оттолкнула Клэя и резко села:
– Не так быстро, красавчик, у нас ведь весь вечер впереди. – Она отвела руку, которая все еще сжимала ее грудь.
Виски наконец-то ударило ему в голову: Клэю никак не удавалось спустить рубашку с ее плеч.
– Давай снимем это, а, милая? – попросил он.
Ребекка улыбнулась, поддразнивая его:
– Я сама сниму, пока ты ее не порвал. – Она высвободилась из его объятий и встала. – По-моему, тебе не мешало бы еще выпить.
– Я не хочу виски. Я хочу тебя.
– А я хочу тебя, но я бы все-таки выпила. – Она наполнила его стакан и подняла свой, из которого едва отпила. – Выпьем за нас, милый, а потом я тебе кое-что покажу. – Она подняла стакан. – За нас.
– За нас, – с трудом повторил Клэй.
Они чокнулись. Ребекка поднесла стакан к губам, но пить не стала, наблюдая за тем, как Клэй залпом проглотил свою выпивку. У него что, глотка луженая? И почему он до сих пор не отключился?
Ребекка поставила стакан на туалетный столик и вернулась к кровати. Медленно сняла пеньюар. Клэй уже должен быть так пьян, что вряд ли он способен на что-то большее, нежели просто пожирать ее глазами.
– Ложись, я помогу тебе снять сапоги.
Это оказалось не так-то легко, но в конце концов ей удалось стянуть с него сапоги и носки. Она уже собиралась отбросить второй носок, когда какая-то блестящая вещица привлекла ее внимание. Ребекка присмотрелась и увидела, что это обручальное колечко с бриллиантами, наспех приметанное к краю носка.
Наверное, оно предназначалось для этой Элли, на которой он собирался жениться. У Ребекки засосало под ложечкой. Все обернулось еще хуже, чем она думала. План с самого начала казался ей не очень-то достойным, а теперь она и подавно чувствовала себя ничуть не лучше той женщины, которая предала Клэя.
– А теперь – рубашку и штаны, – бодро сказала Ребекка, в то время как ее подташнивало от чувства вины. Ей пришлось вновь оттолкнуть Клея: он добрался до ее груди в тот момент, когда она стягивала с него рубашку.
Клэй ловко перекатился, прижал ее к кровати своим телом и прижался к ее губам влажным, жарким поцелуем. Пьян он или нет, а руки его действовали будто по своей собственной воле. Сквозь тонкую ткань ночной рубашки Ребекка ощущала жар его ладоней: одна ласкала ее грудь, другая скользила по ноге, то и дело оказываясь меж ее бедер. Ребекка извивалась, изо всех сил стараясь увернуться от его рук, но то одна, то другая неизменно достигали своей цели.
Она задыхалась, грудь вздымалась часто-часто. Наконец Клэй прервал поцелуй.
– Давай-ка избавимся от этого, детка. – Он подцепил пальцами сорочку на плече Ребекки и принялся стягивать ее.
Глубоко вдохнув, Ребекка все же смогла столкнуть его с себя. Клэй не отпустил захваченную полоску ткани – раздался треск разрываемой материи.
Ребекка вскочила с кровати и лихорадочным движением запахнула пострадавшую рубашку.
– Ну же, детка, я жду.
Клэй хоть и с трудом ворочал языком, но отключаться явно не собирался. Он что, недостаточно пьян? Но его братец может прийти с минуты на минуту! Ребекка натянула платье поверх разорванной рубашки.
– Ты куда это, милая?
– Мне нужно в ванную. Я мигом.
Ребекка выскочила в коридор и помчалась вниз по лестнице. Перебросившись парой фраз с дежурным клерком, она вернулась в номер.
Слава Всевышнему, Клэй наконец-то заснул.
Следующие четверть часа Ребекка нервно мерила комнату шагами, сражаясь с собственной совестью. Еще не поздно все прекратить, этот постыдный и своекорыстный план. Но если подумать, он ведь все равно направляется на запад вместе с этим поездом и никакого вреда она ему не причиняет. Они аннулируют брак сразу же по прибытии в Калифорнию, и хуже от этого никому не станет.
В дверь легонько постучали – она открыла.
– Ребекка Эллиот? – осведомился стучавший.
– Да, это я.
– Я – судья Уилкинз. Сэм сказал, у вас возникли проблемы и вам необходимо срочно обвенчаться, это так?
– Да, сэр, пожалуйста, входите.
Судья вошел и огляделся. Заметил фигуру на кровати.
– Это ваш жених?
– Да. Видите ли, мы с Клэем собирались пожениться и отбыть вместе с поездом, но, увы… – Она залилась румянцем. – От волнения мы немного увлеклись… ну… вы понимаете. Мои бедные родители в гробу перевернулись бы, если бы узнали, что я… – Ребекка закусила губу. – Поймите, нам лучше будет пожениться прямо сейчас. Пожалуйста, ваша честь, благословите наш союз!
– Должен сказать, юная леди, что все это выглядит весьма странно, да и жених, кажется, спит…
– Он просил разбудить его, как только вы придете.
– Хорошо, мадам, но с учетом обстоятельств это будет стоить вам десять долларов.
– Десять долларов?! – Ребекка буквально видела, как тают ее скудные сбережения.
– Да, в стоимость входят мои услуги, официальная регистрация брака и свидетельство. Итак, если вы готовы к процедуре, полагаю, стоит разбудить жениха.
Ребекка склонилась над кроватью и потрясла Клэя за плечо:
– Клэй, дорогой, просыпайся!
– Иди ко мне, милая, – пробормотал он.
– Клэй, судья Уилкинз пришел поженить нас.
– Поженить нас? Хорошо, Элли.