– Не останавливай его!
И еще боковым зрением он увидел, как она посмотрела в карманное зеркальце, оскалив ровные белые зубы. Умная девица, ничего не скажешь! Умная, но не всемогущая. Никакого пятна на зубах у нее не было!
Оказавшись на улице, он первым делом закурил и высмолил сигарету в несколько сильных затяжек, пока алый огонек не опалил желтый фильтр. Два крошечных бутерброда, съеденные в кабинете шефа, распалили аппетит. Он купил у входа в метро пахучий беляш и умял его за один присест. Переменчивая весенняя погода явила свой непостоянный нрав. С Ладоги приползли свинцовые тучи, острые капли дождя оросили асфальт. Авдеев спустился в подземный переход, уселся в полупустой вагон. Поезд тронулся, с гулом устремляясь в тоннель, в темном стекле отражались уносящиеся в небытие пятна фонарей. Интересно, его сразу уволят или позволят доработать до июня? Может, оно и к лучшему. Засиделся на одном месте. Надя была права, он протирает штаны в охране!
Он хотел задремать под мирный стук колеса, но раздражение гнало прочь сон. Разбередила душу, сучка! И еще это любопытство… Надя трепалась, будто любопытство является сильнейшим из человеческих инстинктов. Если его пригласили в кабинет шефа на роль клоуна, почему так легко отпустили? И что смешного – приколоться над мужиком?! Что-то не срастается…
Поезд остановился, вагон наполнялся людьми. Авдеев пододвинулся, рядом уселась женщина, он ощутил запах духов. Похожей парфюмерией пользовалась Жанна. Зацепила она его, крепко зацепила! Весь дальнейший путь до дома он пытался медитировать, концентрируясь на дыхании, представлял себе безоблачный небесный купол. Обычно подобная практика помогала изгнать тревогу, заметно снижалось желание выпить. Но не сегодня. Жанна пробила его защиту, как бронебойный снаряд, и теперь душу жгла раскаленная окалина.
Вход в подъезд оказался перегорожен старым диваном. На нем преспокойно уселись двое молодцев в синих униформах. На предложение отодвинуть диван один вежливо улыбнулся, поднялся на ноги. В принципе можно было протиснуться между спинкой дивана и дверным проемом, но вожжа под хвост попала! Он взбесился.
– Пройти можно? – спросил Сергей.
– Был у Кремера? – спросил высокий парень с коричневым родимым пятном на левой скуле. От него исходил сладкий запах дешевого одеколона.
– Тебе какое дело?
– Если спрашиваем, значит, есть дело! – сказал его напарник, невысокий, крепко сложенный, с короткой стрижкой. Он шмыгнул носом.
Высокий поднялся с дивана, загородил узкий проход, улыбнулся. Он был симпатичным парнем, если бы не коричневое пятно на скуле, напоминающее очертаниями Аляску. Коренастый встал рядом.
– Лучше бы тебе дома недельку посидеть, мужик! – доброжелательно сказал он.
– Отвали! – рявкнул Авдеев. По-хорошему следовало отделаться шуткой, не обостряя назревающий конфликт, но он все еще не отошел от пережитого унижения в кабинете Кремера.
Коренастый опустил руку в карман фирменных брюк с вышитым логотипом транспортной компании. Авдеев увидел, как парень с родинкой незаметно зашел ему за спину, и, прежде чем жало электрошокера впилось ему в оголенную часть затылка, нанес удар ногой. Судя по звуку, попал в грудь. Эх, старость, старость! Как это было у Гоголя? Ты промахнулся, боец! Ступня должна была угодить в солнечное сплетение! А так ты только разозлил противника!
В руке у коренастого сверкнул металл. Кастет. Из тех, что надевают на пальцы, образуя подобие клешни. Даже несильный удар, нанесенный орудием боя, способен выбить зубы или сломать нос. Убить его не хотят, это уже лучше. Сергей решил действовать на опережение. Пока отброшенный его ударом боец очухивался, он провел длинный кросс в челюсть его напарнику. Но это раз попал в яблочко! Десять баллов! Угодил в стеклянную точку, как боксеры называют место смычки подбородка и скулы. Глаза парня остекленели, он упал лицом вперед, скрипнули пружины дивана. Авдеев резко обернулся, и, прежде чем парень с родинкой решил повторить попытку, Сергей вмазал ему ногой в пах. Точно проведенная «двойка» окончательно поставила финал в битве. Шокер покатился по асфальту.
Дальнейшие действия Авдеева были совершены на автоматизме. Он перепрыгнул через диван, ворвался в подъезд и взлетел на свой этаж. Легкие готовы были разорваться от недостатка кислорода, пальцы рук ходили ходуном, пока он вставлял ключ в дверной замок. И, только захлопнув за собой дверь, доплелся до кровати, рухнул на спину.
Ноги дрожали, когда он, мучимый жаждой, отправился на кухню, открыл кран с холодной водой, припав к нему губами, долго жадно пил. И только после подошел к окну, придерживая занавеску, выглянул наружу. Как и следовало ожидать, грузчиков на улице не было. Диваном воспользовались местные бродяги, перетащив ложе к помойке.