– Вы думаете, я тогда напросился, миссис Смолл? Поверьте, мне и в голову не приходило. Я, конечно же, предпочел бы, чтобы именно ритуальный комитет принял окончательное решение, либо правление. Однако здание было готово в начале лета, и правление решило встретить Новый год в сентябре, так сказать, во всеоружии. Когда я предложил, чтобы ритуальный комитет, – нас там всего трое: мистер Бекер, мистер Райх и я, – съездил в Нью-Йорк и подыскал раввина, 1не кто иной, как мистер Бекер, настоял, чтобы я поехал один. ’’Что мы с Райхом понимаем в раввинах?
это были в точности его слова. – То ли дело вы! Вам и карты в руки. Кого бы вы ни привезли, мы заранее согласны". Может быть, ему было некогда, а может – он и впрямь так думал. Сначала я наотрез отказался. Затем я подумал и решил, что так все-таки будет лучше. В конце концов, Бекер и Райх действительно ничего не понимают: Бекер даже читать молитвы не может по-древнееврейски, а Райх не многим его лучше. У меня уже был с ними опыт. Когда нужно было заключить договор на строительство синагоги, они наняли Христиана Соренсена. Архитектор-еврей им, видите ли, не подошел. Если бы я тогда не воспротивился, имя Христиана Соренсена – Христиан, как вам это нравится?– красовалось бы на бронзовой табличке у входа.
Известный строитель церквей Христиан Соренсен – черная, артистически подвязанная бабочка; пенсне на черном бантике, – создал макет, изображающий высокую узкую коробку, с высокими узкими окнами вперемежку с декоративными колоннами из нержавеющей стали. "В истекшие две недели я усиленно изучал основы вашей религии, джентльмены, и мой проект призван олицетворить сущность иудаизма. ” (Ты гаон, – подумал тогда Вассерман, – коль тебе удалось понять сущность иудаизма за каких-нибудь две недели). ’’Обратите внимание на эти узкие линии, за которыми глаз так и тянется кверху. Они символизируют благородное стремление ввысь. Простота архитектурного решения – трезво, солидно, без всяких мишурных украшений (это никак намек, – подумал Вассерман, – на традиционные еврейские символы: Маген-Давид, Менора, скрижали завета?) символизирует практичность и, если можно так выразиться, здравый смысл вашей религии. Стальные же колонны символизируют, с одной стороны, непорочность, а с другой – стойкость перед эрозией и разрушительным действием времени”.
Фасад состоит из ряда стальных дверей, а с боков – сплошные стены из глазурной керамики, идущие от верхних косяков дверных проемов и постепенно опускающиеся к углам, ’’что не только смягчает строгие линии фасада, но еще и вписывает здание в местность. Вы, конечно, заметили, что получается нечто вроде широко открытых объятий, зазывающих верующих на молитву. Практически же эти две боковые стены отгораживают стоянку перед зданием от газона, простирающегося вокруг всей остальной части здания”.
❖
– Все-таки я тогда добился, чтобы на табличке значились только его инициалы. Впрочем, не здание синагоги определяет характер конгрегации. А вот характер раввина вполне может повлиять на формирование характера общины. Поэтому я согласился и поехал в семинарию, один.
– А почему вы остановили свой выбор на Дэйвиде?
Он ответил не сразу. Он понимал, что имеет дело с умной и весьма энергичной молодой женщиной, так что надо быть осторожным. Он пытался вспомнить, что же привлекло его тогда в ее муже? Во-первых, он обнаружил недюжинное знание Талмуда. Затем, немалое влияние на него оказал, несомненно, тот факт, что молодой человек происходил, как это видно было из его личного дела, из старого раввинского рода, и что его жена была тоже дочерью раввина. Женщина, выросшая в доме раввина, будет вести и сама традиционный еврейский дом. Все же первая встреча с молодым раввином разочаровала его: уж больно у него была неказистая внешность! Самый обыкновенный молодой человек. Все же, когда они разговорились, дружелюбие раввина, его здравый смысл, подкупили его. Что-то в его жестах и тоне напоминало бородатых патриархов на старой родине, у которых он и сам учился в молодости Талмуду. Его приятный голос звучал как-то убеждающе, он обладал тем особым ритмом, который, кажется, вот-вот перейдет в напевность, свойственную талмудистам.