Вспомнил - в бою с цечешищем мелькнуло что-то подобное. Я вздрогнул. Конечно, кому-кому, а мне известно, что мир во всех его проявлениях един, но чтобы до такой степени?! Стоило только помянуть чудовище, и из немереного далека долетел отголосок. Пахнуло сухим морозным, обжигающим легкие парком... Напротив густо-голубыми огоньками горели звериные глаза Рогулина. Он, по-видимому, несколько успокоился, заговорил тихо, раздельно.
- Я попросил, чтобы они открыли, что меня ждет. Если, конечно, им подвластно время. Они предложили выбрать три дня из моего будущего. Эту информацию я мог получить в виде воспоминаний - знаете, перед умственным взором пробегает череда картинок, но все фрагментарно, бессвязно.
- Ну и?
- Я согласился, - Рогулин отвел глаза в сторону. - Три денька выбрал. Романтик!.. День свадьбы, день наивысшего успеха и день смерти. Первые два совпали... Но это потом. Сначала я вернулся в Снов, развернул бурную деятельность. Куда только не обращался, не писал, даже в Академию наук. Камни в воду, - он махнул рукой. - Наконец сообразил - все меня бросили, и я остался один на один с фламатером. Вот тогда я по-настоящему ужаснулся. Ты на кого руку поднял? На изготовителей этого браслета? А то, может, на кого-нибудь повыше?.. Делать было нечего - для начала решил изгрызть гранит науки, защитить диссертацию, занять определенное положение в науке и организовать научную экспедицию по изучению этого феномена. Под любым соусом. Лишь бы деньги дали. Изучают до сих пор место падения Тунгусского метеорита, чем я хуже? Все спланировал, разграфил... Гладко было на бумаге. Я до сих пор уверен, - ожесточенно заговорил он, - что проведи я эту программу в жизнь, вот где сейчас был бы у меня этот фламатер. - Он показал мне сжатый кулак, затем безвольно опустил его. - Тут приспел день свадьбы. Женился я вовсе не на той девушке, о которой мечтал, а на дочери своего научного руководителя. Я сразу узнал её, как только встретил. Изображение было смутным, но я догадался. Наивысшим успехом оказалась защита диссертации. Все, как было явлено. Я сначала никак не мог постичь ужаса случившегося. До меня только через год дошло. Это все?! Понимаешь, я так и спросил себя - это все? Лучше бы меня гром на месте поразил, молнией пришибло!.. С того дня жизнь моя стала сплошным кошмаром. Я в деталях представлял себе картину моего последнего - судного? - дня. Смерть страшная. Меня, - он понизил голос до шепота, - зарежут в собственном доме. Всадят нож в сердце. Умру быстро, легко. На спине... Лицо будет умиротворенное, ласковое, как у ангелочка, а из левого соска будет торчать рукоять. Наборная... И никогда бы я об этом не узнал, что мне на роду написано, кончился бы во сне или спьяну, и все. А вот видишь, знаю, - он погрозил мне пальцем, потом прибавил: - Так будет.
Я тут же разлил водку, выпил первым, не чокаясь. Рогулин долго не мог справиться со своей посудиной, зубы постукивали о край стакана. И глотал он эту дрянь так, что меня едва не стошнило - с глухими булькающими звуками, хватанием воздуха свободной пятерней. Протолкнув водку, он тут же закурил. Каждый из нас отсмолил почти по половине сигареты прежде, чем он пожаловался.
- Обидно... По всему выходит, что смерть настигнет меня в перезрелом возрасте. Мне уже пятьдесят, а защитился я в двадцать девять. Я был молод, полон сил, мне определенно светила лаборатория, хорошая зарплата. Но все прахом. Мне было известно, что я достиг потолка, и как бы я ни крутился, какие бы усилия ни прикладывал, никогда мне не организовать экспедицию. Впереди у меня ничего, кроме всаженного в грудь по рукоятку ножа, не будет. Кто-нибудь из собутыльников пришьет меня в одночасье, чтобы не делить поутру оставшуюся на похмелку водку. Как тебе инопланетный розыгрыш? Не слаб(, правда. Я крепко запил, что ещё оставалось делать? Свадьба сошлась? Сошлась. Защита совпала? До последней закорючки. Как тут не поверишь! Я к браслету, все стрелки на "двенадцать" - заберите меня отсюда, из этого поганого Снова, спасите от этого кошмара! Я все коридоры в вашем чертовом звездолете языком вылижу, в звездные недра прыгну и не поморщусь. Согласен нагишом по безвоздушному пространству пробежаться. В качестве подопытного кролика... Всегда готов! - он отдал пионерский салют. - Только не ножом в грудь. В ответ молчок. Словно ничего не было - ни металлической плиты, ни люка, ни высоконаучных разговоров. Ни-че-го! Пшик, пустота, фантазии!..
Понимаешь, что бесит больше всего. Вот он, браслет - есть, а фламатера нету! След простыл. Поднакопил я деньжат, взял отпуск и в компании с племянником махнул в Якутию. Сначала добрались до полевой базы геологов. Там племянник - Витя к тому времени кончил Суриковский институт - оформил им всю наглядную агитацию. Затем принялся рисовать портреты, да такие качественные, что вертолетчики согласились доставить нас на берег Джормина и забрать через пару недель. Весь вечер я лицезрел эту жуткую сопку, утром мы отправились на поиски. Никаких следов! Все склоны облазили - ни плиты, ни входного шлюза! Закрылись наглухо. Медведя на меня напустили, еле ноги унес. Это что, справедливо?
Зрачки его заполыхали.
- Это что, гуманизм? Хотел я было зашвырнуть этот браслет в Джормин, но вовремя опомнился. Какой смысл рвать последнюю нить, это я всегда успею. Может, испытание такое, может, специально приручают. Теперь, с годами, прозрел - связи никогда не будет, но и от браслета без согласия хозяев мне не избавиться. Проверено. Не подумавши, снять его нельзя, а как только мелькнет мысль - пора, мол, распроститься с тайной - его с запястья не снимешь. Может, в том их умысел и состоял, чтобы через меня этот браслет кому-то более достойному достался. Более подготовленному... Но почему не спрашивая разрешения, не посоветовавшись? Это разве справедливо?
Он замолчал, долго сидел, курил, потом сам ответил на не заданный вопрос.
- Пытался. Несколько раз. Когда детей вырастил, разошелся с женой квартиру тогда разменяли... Сначала решил под поезд броситься, уже и голову на рельсы положил. Не выдержал, вскочил. Потом какой-то дряни наглотался. Выжил. Теперь живу и каждый день поджидаю... Может, как раз ты меня и прикончишь сегодня. Ладно, устал я, пора баиньки. Вот что удивительно, Рогулин неожиданно встрепенулся, повеселел, хлопнул в ладоши. - Я с какой целью квартиры меняю? Потому что припомнить не могу, где именно меня зарежут. Не разобрался тогда с обстановкой - ясно, что в помещении, а в каком, не помню. Перееду на новую квартиру, так легко становится на душе ну, думаю, пора за ум браться. Здесь меня никто не тронет. Радуюсь, как ребенок. Проходит месяц, другой, начинают грызть сомнения - там вроде диван в углу стоял, и здесь стоит. Обои вроде те же. В конце концов окончательно убеждаюсь - точно, то самое место. Никого тогда к себе не пускаю, сутками диван по комнате двигаю. Зачем со мной так, скажи, Володя? За что такое наказание? Эту хреновину, - он указал на браслет, - можешь забирать. Если слишком храбрый, конечно. С другой стороны, тебе же ничего не нагадали, не напророчили. Все равно, шутки с дьяволом - это скверная игра.
- Ты способен отличить их друг от друга?
- Кого их?
- Сатанинскую "прелесть" от света неземного?
- Ну, ты богохульник! Нож у тебя есть? С наборной ручкой?..
- Нет.
- Вот и хорошо, дверь за собой захлопни.
Глава 4
Жена первой заметила, как у меня начали срастаться брови и прежней моложавой чернотой стала наливаться поредевшая шевелюра. Спросила вроде бы в шутку, однако горчинку в голосе утаить не смогла. Я глянул в зеркало и обомлел - ко мне возвращалась молодость? Вряд ли. Об истинной причине совершающихся со мной превращений она не догадывалась. После этого разговора я не смел касаться её - зуд в ладонях, который день досаждавший мне, как-то утром обернулся очевидной уликой. Между пальцев появился легкий пушок. Сквозь кожу на ладони несомненно пробивалась шерсть, ноготочки начали загибаться. Сомнений не было - я на глазах становился вурдалаком. Этого только не хватало! Лиха беда начало, потом мне захочется крови, придется вставать и бегать по ночам по безлюдному городу, отыскивать всякую живность: бродячих собак, кошек, прочую мелкую тварь. Конечно, городу необходимы санитары, этой пакости в Снове развелось видимо-невидимо, но заниматься подобной охотой по совместительству или, что ещё хуже, вынужденно, исходя из потребностей организма, - подобная перспектива меня совсем не радовала. Это очень тяжело с психологической точки зрения. Естественно, до людоедства я никогда не опущусь, не так воспитан, но изнывать в лунные ночи, томиться ожиданием неотвратимого метаморфоза, философствовать по этому поводу - от подобной мысли меня даже передернуло.