— Кажется уже по Ростовской земле. Степь…
— Так, видно, оно и есть. Пейзаж-то совсем другой.
За окном поезда простиралась, казалось, бескрайняя степь. Кое-где темнели редкие рощи деревьев, да вдоль дороги мелькали искусственные посадки кустарников.
Резко щёлкнуло в динамике под потолком и бодрый женский голос проговорил:
— Доброе утро, дорогие товарищи туристы! Мы продолжаем наше путешествие. Прослушайте объявление. Через двадцать минут поезд подойдёт к станции, на которой мы все организованно выйдем из вагона и примем участие в наших культмассовых мероприятиях. Это будет для вас своеобразной утренней зарядкой перед завтраком, который как всегда по распорядку после остановки. Желаем вам, дорогие товарищи туристы, отличного настроения… Следующее объявление после завтрака… Вася, включай музыку… Ой, да хватит тебе… У меня и так всё болит…
В динамике ещё раз щёлкнуло и оттуда хлынула не менее бодрая музыка.
Проснулись Селезнёв и Рожков.
— Где мы? — спросил Сергей Иваныч, глянув в окно.
— Не бойся не в вытрезвителе, — ответил Колька.
— Чего мне бояться. Я там не бывал. Бойся ты. Где едем?
— Степь да степь кругом.
— Вижу. Совсем другая сторона.
— То ли ещё будет. И горы, и море. Эх, скорей бы.
— Ты чего? Уже домой захотел? — удивился Селезнев.
— А если бы поезд развернулся — уехал бы.
— Ну это ты зря, Колюха.
— Всё идёт прекрасно, по-моему, — подтвердил Рожков.
— Тогда вставайте, одевайтесь, умывайтесь — и на физзарядку.
— Куда? — не понял Сергей Иваныч.
— По радио передали, что физзарядка будет.
Колька взял полотенце, достал из чемодана мыльницу и вышел из купе.
В коридоре вагона сновали туристы с такими же, как у Кольки полотенцами. В конце коридора была небольшая очередь желающих умыться. Оттуда показалась Марина.
— Доброе утро, товарищи! — громко сказала она. — Как настроение? Объявление все слышали? Побыстрее, побыстрее, товарищи. Скоро остановка.
Марина заглядывала в каждое купе и всех призывала на остановке выйти из вагона…
Поезд остановился на одном из путей станции. Множество туристов вышло из вагонов. Из девятого одним из последних выходил Колька. На площадке перед вагоном уже собралась толпа. Каких-то два незнакомых и уже немолодых человека громко о чём-то вещали собравшимся вокруг них туристам. Баянист Володя, стоя рядом, легонько подыгрывал им на своём баяне. Он был чисто выбрит и, казалось, благоухал.
Колька подошёл к нему поближе.
— А ты, Володя, как огурчик сегодня прямо с утра? — кивнул Колька баянисту.
— Привычка, — ухмыльнулся Володя, не прекращая играть.
Колька прислушался к затейникам. Один из них вышел чуть вперёд и заговорил напевно и торжественно:
Второй затейник подошёл к первому:
Шутники были явные халтурщики. Вот один из них развернул широкий и длинный лист бумаги, похожий на старый свиток. На листе был написан большими буквами текст какой-то песни.
— А сейчас, для начала дорогие друзья, мы все разом споём с вами песню, — объявил затейник и обратился к баянисту: — Маэстро, прошу вас.
Володя заиграл знакомую мелодию, затейники запели куплет, а когда Колька уже отходил от них, хор туристов весело и оптимистично грянул:
А у другого края вагона туристы играли в «третьего лишнего», руководила игрой и подбадривала участников этого действа Марина.
— Так, так, товарищи, проворней, проворней. Вот так, молодцы! Лови его, лови!
Сложив руки на груди, в сторонке от широкого круга играющих стоял Сергей Иванович. Неожиданно к нему подскочила Марина.