— Вы лежали такая спокойная, такая белая, а ваша блузка была в алой крови. Дигори лежал рядом, наполовину прикрыв тебя. Пуля попала ему в спину, затем прошла в твое легкое. Доктор сказал, что он спас тебе жизнь!
Невыносимая мысль! Бедный Дигори, которому так и не удалось осуществить задуманное и который, в конце концов, отдал свою жизнь, чтобы спасти меня!
Рольф велел, чтобы меня отвезли в Мэйнор, где окружил сиделками. Он хотел, чтобы я находилась под крышей его дома. Доктор согласился с ним, потому что домик Крофта слишком мал и там не было необходимых удобств.
Итак, я была привезена в Мэйнор, и Рольф сказал, что все дни сидел у моей кровати, молясь за мою жизнь. Оказалось, что первая пуля угодила мне пониже плеча, а вторая задела слегка, потому что Дигори прикрыл меня собой.
— Я вспоминаю, — сказала я, — что Дигори устремился ко мне, как раз когда Мария выстрелила.
— Он спас тебе жизнь! Как бы я хотел выразить ему свою признательность, — сказал Рольф, — Как бы я хотел отблагодарить его за неоценимый поступок…
Я бы сделал для него все, что в моих силах!
Я попросила Рольфа рассказать мне и об остальных событиях.
— Доктора запретили говорить на эту тему.
— Но я должна знать!
— Ты узнаешь, а теперь тебе нужен только покой.
Тебе уже ничего не угрожает. Ты с теми, кто тебя любит!
— С теми, кто меня любит?
— Приехали твои родственники, Аннора. Твои дядя и тетя, Елена, Мэтью, Джонатан и Тамариск, Клодина и Дэвид… все здесь.
— Я понимаю: они подумали, что я при смерти!
— Не говори так. Я не могу об этом думать!
— Что ты имеешь в виду, Рольф? Ты говоришь так, словно я тебе не безразлична?
— Конечно, ты мне никогда не была безразлична и знаешь об этом!
— Я не знала! Я думала, что ты ко мне уже равнодушен…
— Но вспомни, ведь ты отвергла меня!
— Я была ненормальной. Рольф, поцелуй меня… пожалуйста!
— Он поцеловал меня, мягко и очень нежно.
— Мне казалось одновременно, что я здесь и что меня здесь нет. Меня уносило куда-то от моего несчастья! Мне казалось, что все уже в прошлом.
— Не надо, пожалуйста!
— Но не сейчас, когда ты здесь, Рольф! И ты смотришь на меня, словно любишь меня, и говоришь со мной, как будто это действительно так. Если это правда, я хочу поправиться! Я хочу остаться здесь… с тобой.
Мне становилось лучше, хотя я все еще была слаба и страдала от болей в плече. Ему нужно было еще лечить.
Постепенно я восстанавливала в памяти все случившееся.
Я не могла не жалеть Марию, несмотря на все происшедшее. Мне не удавалось забыть выражение безнадежности на ее лице, когда она стреляла. Можно себе представить, как она лелеяла свои мечты. Дигори заставил меня увидеть его глазами тот дом, в котором она жила и мечтала об Англии. Ее отец был переселенцем, мать — бывшей преступницей. Я думаю, они оба временами тосковали по Англии и передали это чувство Марии, хотя она никогда не видела — в то время — то, что они могли назвать своим домом. Кадор стал для нее чем-то вроде Мекки. Она заставляла Дигори рассказывать о нем снова и снова, а когда разразилась катастрофа с моими родителями, Мария поняла, что это ее шанс. У нее был человек, который мог снабдить ее поддельным брачным свидетельством.
Она приехала в Англию, полная решимости, вместе со своим помощником, думая, что счастье у нее в руках.
Потом, когда вернулся Дигори и узнал Марию, она оказалась в опасности.
Люк Трегерн женился на ней. Он был расчетливый злодей и понял, что настал его час: он может наложить свою руку на Кадор. Но Люк был не так прост, как Мария. Он ожидал любого поворота событий, он не верил, что мои родственники так это оставят, и догадывался, что мой дядя Питер — властный и могущественный человек — что-то предпримет, и был совершенно прав. Люк также догадывался, что, хотя Мария и является сейчас хозяйкой Кадора, долго это не протянется, поэтому он решил потихоньку брать деньги и отправлять их за границу. Он заложил состояние до последнего гроша и поместил деньги в банк Австралии под фальшивым именем, собираясь бежать туда при первой же возможности. Случай в лесу, когда Мария лицом к лицу столкнулась с Дигори, стал для Люка сигналом, что время бежать пришло даже скорее, чем он ожидал. Люк сбежал, но его поймали в Саутгемптоне, где он ждал корабль, на котором он должен был отплыть в Австралию. Ирония судьбы заключалась в том, что, когда Люк предстал перед судом, его приговорили к четырнадцати годам высылки, и ему пришлось отправиться в Австралию несколько в другом качестве.
Мария, узнав, что я осталась в живых, бросилась в море, не успев предстать перед судом. Таков был трагический конец ее мечтаний.
Меня каждый день навещали посетители. Елена привела Джонни, который смотрел на меня, пытаясь понять, почему я вся перевязана. Я объяснила ему, что со мной несчастный случай, но скоро меня развяжут.
Он грустно посмотрел на меня и попросил что-нибудь рассказать ему. В это время в комнату зашел Рольф.
— Это твой дом? — спросил его Джонни.
— Да, — ответил Рольф. — Он тебе нравится? Ты бы хотел здесь жить?
— С тобой?
Рольф кивнул.
— И с тетей Аннорой?
Джонни посмотрел на меня и сказал:
— И с мамой, и с папой, и с Джеффри… Мы бы все приехали. Здесь у меня был бы пони.
Елена вошла и увела его от кровати, посмотрев на меня с участием.
— Ты не должна утомлять себя, — беспокойно сказала она.
Вошел дядя Питер:
— Все проверено!
Я вопросительно посмотрела на него.
— Об этой Марии, — объяснил он. — Ты же не думаешь, что я собирался оставить это дело? Если бы ты сразу предоставила вести дело мне, оно не зашло бы так далеко. Вскоре после решения суда я послал человека в Австралию, где он выяснил, как все было.