– А разве Джованна к нам не присоединится?
– Как мне сказали, Джованна еще изволит почивать. Наша прелестная невеста встает не раньше полудня, – с улыбкой сообщил Паоло, ненавязчиво увлекая молодую женщину к двери. И уже от порога бросил горничной: – Сообщи хозяйке, что юная леди вернется после ланча, будь так добра.
– Не следует ли мне сказать синьоре да Фабриано «до свидания»? А то как-то невежливо, получается, – неуверенно спросила Бенедикта.
– Боюсь, в таком случае Эмилия сочтет своей обязанностью сопровождать вас в качестве дуэньи, – не без ехидства предостерег Паоло. – А так она, скорее всего, подумает, что ваш брат тоже едет с нами... Вы ведь не захотите, чтобы достойная дама бросила все свои дела только из ложно понятого чувства долга?
– Ну-у... хорошо.
Правда, про себя молодая женщина подумала: а так ли разумно отправляться с этим человеком, куда бы то ни было, даже на экскурсию по городу? Впрочем, менять решение было уже поздно. Но когда Бенедикта спустилась по ступеням парадного входа, то тотчас же позабыла о своих тревогах.
– Какое чудесное утро! – воскликнула она, выходя на ослепительно яркий солнечный свет, и от избытка чувств даже захлопала в ладоши. – В такой, день в четырех стенах сидеть просто грех!
Паоло наклонил голову в знак согласия и распахнул для нее дверцу серебристого «ламборджини», припаркованного тут же. В прохладном салоне приятно пахло дорогой кожей и пряным мужским лосьоном. Затем он обошел машину кругом и уселся за руль.
В его взгляде, обращенном на Бенедикту, в равной степени читались пылкое восхищение и что-то очень похожее на самодовольство. Похоже, синьор Ланци с самого начала знал, что она просто не сможет отказаться от поездки.
– Простите, но компания третьих лиц меня как-то не прельщала, – произнес он, включая зажигание. – Сегодня мне захотелось владеть вами целиком и безраздельно. Надеюсь, вы на меня за это не в обиде?
Молодая женщина покачала головой. Не то чтобы она купилась на комплименты, нет, просто решила положиться на судьбу и предоставить событиям идти своим чередом. Раз уж ей выпало провести утро с Паоло Ланци, ничего не поделаешь. А если синьора да Фабриано останется недовольна, ну что ж, значит, по возвращении ей, Бенедикте, предстоит неприятный разговор, и только.
Сначала Паоло повез ее в замок Сант Эльмо – «полюбоваться на город с высоты птичьего полета», загадочно посулил он. По правде говоря, Бенедикта не вполне поняла, что это значит. Но, уже подъезжая к холму Вомеро и различая впереди массивную каменную громаду, словно нависающую над Неаполем, молодая женщина потрясенно подумала, что с его вершины наверняка возможно разглядеть не только центр города, но и его окраины. И ожидания ее вполне оправдались.
Сант Эльмо прочно утвердился на скале – точно владыка на троне. Как объяснил ей Паоло, холм Вомеро пришлось частично срезать для того, чтобы заложить фундамент замка. Молодые люди поднялись на лифте на верхний уровень крепости, к так называемой «оружейной площади», и Бенедикта долго любовалась сквозь амбразуру панорамой городских кварталов. Прямо под замком красовался эффектный особняк в красно-белых тонах – вилла Елены Марии. Рассмотрела она в подробностях и исторический центр, рассеченный надвое улицей Спакканаполи. Зеленая крыша венчала грандиозную церковь Святой Клары, а на переднем плане гордо возносила к небесам серебристый купол церковь Святого духа. Город простирался до самого горизонта, сколько хватало глаз.
Эти переливы красно-коричневых, охряных, бежевых тонов с вкраплениями зеленого очаровали Бенедикту с первого взгляда. Когда она всласть нагляделась на Неаполь старый и новый, Паоло, подведя к противоположной амбразуре, показал ей Везувий, залив и темнеющие у горизонта Флегрейские острова и остров Капри.
От замка молодые люди неспешно сошли по извилистому ступенчатому спуску и оказались в старом городе. Изящные дома с красно-бурыми черепичными крышами, которыми Бенедикта любовалась сверху, теперь обступали ее со всех сторон. Паоло, сделав «страшные» глаза, рассказывал ей о том, что в увитом плющом особнячке справа живет страшный одноногий пират, глава здешнего «берегового» братства, и подвалы его доверху полны награбленным золотом. А в сером каменном доме напротив обитает фамильное привидение: сто пятьдесят лет назад ревнивый хозяин дома задушил свою молодую жену, и с тех пор призрак красавицы является всем соседям, особенно тем, кто холост и хорош собой... Бенедикта слушала и не знала, следует ли воспринимать слова спутника всерьез или нет... Кажется, Паоло откровенно над ней потешался.
Выпив по чашечке кофе с пирожными в небольшом уютном кафе под холмом, молодые люди вернулись к машине и покатили к площади Муниципалитета. Там Паоло вновь предложил Бенедикте совершить небольшую пешую прогулку и показал ей крепость Маскьо Анджо-ино с круглыми высокими зубчатыми башнями, что высится на берегу Неаполитанского залива символом города для плывущих издалека кораблей. У главного входа в Маскьо Анджоино красовались две статуи укротителей коней. Паоло сообщил Бенедикте, что изваял их в далеком городе Петербурге скульптор Клодт, а русский царь Николай I вручил скульптуры в дар Фердинанду II, королю обеих Сицилии. Тот с благодарностью принял и коней, и укротителей, а скульптору пожаловал неаполитанский орден. На сей раз рассказ Паоло Ланци звучал вполне убедительно.
А еще Паоло показал Бенедикте площадь Плебисцита и Королевский дворец с его великолепным главным фасадом, увенчанным часами и звонницей и украшенным статуями восьми правителей Неаполя. Итальянец перечислил по именам их всех, ни разу не сбившись, от Рожера Норманна до Виктора Эммануила II. Показал приземистую, с мраморным портиком, базилику Святого Франциска Паоланского. Пешком они дошли до площади Триеста и Тренто, где расположены церковь святого Фердинанда и знаменитый театр оперы и балета «Сан-Карло». Неаполитанцы считают его лучшим в Италии и гордятся тем, что он старше «Ла Скала» на целых сорок лет. Заметив, что спутница его слегка устала, Паоло объявил, что пришло время подкрепиться, и повел ее в живописный ресторанчик с видом на море.
Бенедикта нарадоваться не могла, Что презрела нелепые страхи и приняла приглашение Паоло. Он оказался замечательным гидом: и знал много, и рассказывал так, что заслушаешься.
За несколько часов она узнала о прошлом и настоящем Неаполя столько, сколько не выяснила бы за несколько дней работы в библиотеке. В южной столице Италии молодая женщина уже чувствовала себя как дома.
Раскрыв переплетенное в красную кожу меню, Паоло предложил выбрать блюда на свой вкус. И, впервые отведав суп в горшочке «минестра», неаполитанский салат и «турнедо Россини» с брюссельской капустой по-итальянски, Бенедикта снова порадовалась, что предоставила решение своему «гиду». А синьор Ланци не просто заказывал, он еще и в подробностях комментировал каждое блюдо.
Когда принесли закуску, он поведал своей спутнице народную итальянскую мудрость: идеальный салат готовят четыре повара. Первый повар должен быть скупым: он приправляет салат уксусом. Повар-философ солит. Повар-мот вливает масло. А повар-художник смешивает ингредиенты. Неизвестно, сколько поваров поучаствовали в приготовлении принесенного блюда, но ничего вкуснее Бенедикта в жизни своей не ела. А когда подати горячее, Паоло заговорщицки сообщил, что этот рецепт сочинил великий итальянский композитор, тот самый, автор «Севильского цирюльника», по слухам большой любитель поесть...
Они болтали и шутили на протяжении всего обеда. Только за десертом Паоло спросил свою спутницу, не жалеет ли она о потраченном времени.
– И вы еще спрашиваете! – с упреком воскликнула Бенедикта. Ей казалось, ответ напрашивается сам собой. Но, встретив взгляд темно-синих глаз, внезапно осознала: этот вопрос не просто любезность, он заключает в себе нечто глубоко личное. Молодая женщина с вызовом вскинула глаза. – А вы... не жалеете?