— До ночи хватятся энтого, — Георгий кивнул на труп. — Опять рощу обыскивать будут.
— Логично, — снова согласился Денис. — Но вокруг рощи открытое пространство. Единственный путь — это опять в тот бурьян. По нему пробираться к югу, там редкие кусты, потом то ли рощица, то ли лесок небольшой.
— А дальше?
— Дальше не помню. Когда мы сюда шли, я особо по сторонам не смотрел. Голова другим забита была.
Посовещавшись еще немного, решили, что сидеть тут рискованно. Собрали появившиеся пожитки и снедь, и сунули все в задний карман Денисового пончо. Георгий вооружился саблей и ножом. Попаданец обмотал цепь вокруг пояса, взяв в одну руку второй нож, в другую слегка погнутый штык. Штык держать было неудобно. Изгиб с кольцом ложился в ладонь как рукоятка пистолета, а острие торчало как дуло. Подумал, что можно бы срубить какую-нибудь ветку и надеть штык на нее, но решил не заморачиваться. В конце концов приноровился держать обратным хватом. Нюрку вооружили бурдюком и вторым штыком. При взгляде на девку у Дениса мелькнула мысль, что они даже не поинтересовались, кто она, откуда да как попала к крымчаку в лапы. Ну да ладно, успеется еще.
Когда подошли к месту, где утром, после того как упокоили тех двух крымчаков, вломились под сень акаций, увидели, что в кустах прорублен довольно широкий проход. Через этот проход было хорошо видно, что бурьян, на который так надеялись беглецы, подчистую вырублен.
— Косяк, — охарактеризовал Денис открывшееся обстоятельство.
— Действительно, — согласился Георгий, заставив попаданца удивленно воззриться на него. Тот ожидал очередного вопроса по поводу сленгового словечка, а получил понимание и согласие.
— Идет хтось, — шепнула девушка, кивнув в сторону шатров и отстраняясь за заросли.
В их сторону двигался турок. Он шел неспешным шагом, заложив руки за спину и глядя под ноги. Было видно, что басурманин о чем-то крепко задумался и шагает просто так, не вникая в направление. Бывают такие люди, которым для стимулирования мыслительного процесса необходимо шагать. Вот у Дениса, например, была привычка шагать по квартире, когда разговаривал по телефону — мог намотать не один километр, перемещаясь из комнаты в кухню и из кухни в комнату, если телефонный разговор затягивался надолго. Вот так же некоторые люди в раздумье могут мерить помещение шагами, сами того не замечая. Турок этот похоже относился именно к таким шагающим мыслителям. А так как ему вздумалось мыслить на открытом пространстве, не ограниченном стенами, то неизвестно куда он смог бы забрести, не заметь его наши герои.
Сперва беглецы затаились было в кустах. Но тут Денису в голову пришла шальная мысль и, повинуясь ей, он осторожно пробрался к опушке. Осмотревшись, не заметил поблизости никого, кроме задумчивого османа, и отполз назад.
— Нюрка.
— Ась?
— Скидывай платье!
— Чегой-та? — опешила та.
— Ты чего? — поддержал ее вопрос интендант.
— Некогда объяснять подробно, — зашипел на них попаданец. — Ты Нюрка разденься и покажись из кустов так, чтобы тебя этот басурманин заметил. Как увидит — ты улыбнись ему и помани к себе. А сама потихоньку отступай так, чтобы он за тобой подальше в кусты забрел. Ясно?
— Ага. Ясно. А он пойдет?
— Пойдет. Ты главное улыбайся так, как будто увидела сладкий пирожок. Хочешь сладкий пирожок. Во! Вот так и улыбайся! Все. Скидывай платье и иди, — завершив инструктаж, парень повернулся к товарищу. — Жор, на тебя вся надежда. Требуется придушить этого турка бескровно, чтобы одежку не попортить. Ты ж у нас спец по этому делу. Эй! Жорик! Что с тобой? Ты чего остолбенел?
Интендант стоял как истукан и широко открытыми глазами смотрел на что-то за спиной Дениса. Попаданец обернулся. Нюрка стояла абсолютно нагая и улыбалась им так, будто вместо них перед ней были два огромных сладких пирожка. Фигурой она была под стать тем Данаям, которых любили рисовать разные рембрандты. У Георгия, похоже, вкусы с рембрандтами совпадали. Однако это не входило в планы Дениса. Поэтому, он закрыл ладонью глаза товарищу и зашипел на Нюрку:
— Ты, блин, турка соблазняй, а не нас, дура!
— Ага, — кивнула та и, вихляя бедрами, легкой, сотрясающей землю походкой прошествовала через прорубленный татарами проход в кустах.
Попаданец убрал руку от глаз интенданта, но тот продолжал стоять будто загипнотизированный. Пришлось как следует его встряхнуть.
— А? Что? — очнулся он.
— Ким о? — донесся удивленный голос выведенного из раздумий турка. — Адыныз не?
— Подь сюды, милок, покажу чой-та, — сладким голоском отозвалась Нюрка.
— Анламыерум, — голос османа звучал уже совсем рядом.
Денис толкнул Георгия, чтобы тот затаился за зарослями, но интендант снова завороженно на что-то уставился. Из кустов показалась перечерченная следами татарской плетки, но все равно аппетитная девичья попка.
— Иди, иди сюда, милок, — пятясь, Нюрка манила басурманина.
— Анламыерум, — продолжал бормотать тот, двигаясь за девушкой и буквально пожирая ее взглядом. Он уже зашел в заросли, когда заметил стоящего напротив Георгия. Еще сильнее выпучив глаза, турок снова вопросил: — Ким о?
Интендант, загипнотизированный Нюркиной задницей, не обратил на турка никакого внимания. Он его просто не заметил. Да даже если бы он и вышел из ступора, то вряд ли теперь смог бы что-то сделать. Слишком большое было расстояние между ними. Прежде чем Георгий успел бы приблизиться к врагу, тот поднял бы шум. Денис понял, что его план провалился, и этот провал закончится для них фатально. Нюркой-то вражины еще попользуются, а вот их с Георгием в лучшем случае просто убьют. Что будет в худшем — думать не хотелось, да и не было времени думать. Долго думать не дала все та же Нюрка. Она не согласна была с выводами попаданца, а потому взяла ситуацию в свои руки. Вернее, приложила руку к челюсти османа. Удар раскрытой ладошки был так силен, что у турка оторвались ноги от грунта. Он сделал в воздухе четверть оборота и мешком рухнул на землю. Если бы китайские кунфуисты, оттачивающие в течении всей жизни удар, называемый «лапой тигра», увидели подобное, то всем Китаем бросились бы к Нюркиным ногам, умоляя взять их в ученики.
Интендант, наконец, взял себя в руки. Скользнув мимо девушки, ухватил турка за ноги и поволок подальше в рощу. Нюрка последовала за ним, похоже, не собираясь одеваться. Денис поднял платье и бросил бесстыднице.
— Оденься, а то все турки сбегутся — не перебьешь.
— Ага, — послушная крестьянка сразу напялила на себя платье.
— Чего ж ты того татарина так же не приласкала промеж ушей?
— Так он же крымчак, — девка глянула на попаданца, как на идиота, не способного понять элементарных вещей. — Они ж завсегда русских баб угоняли и насильничали.
— А этого? — Денис кивнул на османа, которого уже разоблачал Георгий.
— Так ты ж сам сказал, чтобы заманила.
Послышался стон, оборванный глухим ударом.
— Теперь долго не очнется, — заверил интендант, потрясая отбитой кистью. И глянув на Дениса, спросил: — Что дальше делать будем?
Глядя как интендант, не стесняясь нагло лупившейся на него девахи, меняет свои изодранные портки на басурманские шаровары, парень ответил:
— Предлагаю два варианта. Первый — Нюрка снова раздевается и заманивает сюда по одному всех, имеющихся здесь турок. Когда набьет их достаточное количество — разбудит нас и мы уложим их штабелем. Потом пусть бьет дальше, пока не кончатся.
Вариант второй — она заманивает еще одного, чтобы я тоже переоделся, и мы рвем когти.
— Кому? — поинтересовалась одна Нюрка. Георгий если и не понял аллегории, то не подал виду.
— Не важно, — ответил девушке Денис. Хотел еще что-то добавить, но потерял мысль, увидев, как толстуха резко сбросила платье.
— Анют, ты чего? — воскликнул Георгий, тоже удивленный ее действием.
— Тс-с-с, — приложила та палец к губам. — Опять хтось идет.
— Стой! — попаданец еле успел ухватить разошедшуюся воительницу за руку и оттащить в сторону от просеки, поддев заодно ногой платье.