В режиме недомогания
От переводчика:
Рассказик представлен в свободном-ознакомительном любительском переводе, без какой-либо на то, коммерческой цели, мат отсутствует. Надеюсь, что читабельно. Приятного чтения!
Любительские переводы считаются «общественным достоянием» и не являются ничьей собственностью, любой, кто захочет, может свободно распространять их и размещать на своих ресурсах. Просьба, сохраняйте имя переводчика ─ уважайте чужой труд…
Genady Kurtovz
© Operation Distress by Lester Del Ray, 1951
Билл Адамс возвращался с Марса, и преодолев уже полпути, заметил красную сыпь на руках. Захотелось чихнуть, и он потянулся за одной из немногих оставшихся салфеток, при этом энергично расчесывая основание шеи. Затем увидел красное пятно, и рука замерла… как и замерло желание чихнуть, замерло тело: пяти футов и семи дюймов крепких мышц с загорелой кожей — вспотевшее и пристально смотрящее, замерли светлые волосы — вставшие дыбом.
Наконец он опустил руку и осторожно выпрямился. Кабина управления космического корабля была достаточно вместимой, чтобы развернуться и дотянуться до чего-нибудь, но не более. Сейчас корабль летел в крейсерском режиме, с минимальным расходом энергии, так что гравитация практически отсутствовала и не мешала свободе перемещения.
Билл поискал полированную пластину, служившую зеркалом, и внимательно всмотрелся: опухшие глаза, красный нос, на лице алые пятна и отметины.
Что бы это ни было — ему нездоровилось!
В голове проносились нелицеприятные картины. Он помнил то время (хоть и был еще тогда ребенком), когда мужчины вернулись с южной части Тихого океана во время последней войны. Его дядя в течение нескольких лет умирал от какой-то странной болезни, которую врачи так и не смогли идентифицировать. Однако то заболевание являлось «земным».
А вот если с другой планеты?.. Но ведь это нелепо. На Марсе отсутствовала животная жизнь, разве что за исключением тонюсеньких растений, похожих на лишайники, довольно крошечные и очень редкие. И заразиться от таких растений человек не мог. Даже лошади, не сообщали о своих болезнях людям. Потом Билл вспомнил о гангрене и раке, вот они похоже могут поразить любую жизнь.
Он проверил крошечный счетчик Гейгера-Мюллера… никаких признаков радиации от большого атомного двигателя, приводившего в движение корабль.
Разделся, обнаружив еще больше алых пятен, но никаких признаков паразитов, не заметил. На самом деле не очень-то ему и верилось во все эти ужасные подозрения. Откуда тогда чиханье и насморк, опухшие глаза и жжение в носу и горле?
Так может быть пыль? Марс пыльный — это факт! Он весь сплошь и рядом, состоит из красноватого песка и ила, по сравнению с которым пустыня Сахара — рай!
Значит пыль осела на его скафандре, попав внутрь через воздушные шлюзы. Но если в пыли содержалось какое-то раздражающее вещество, значит на Марсе было бы хуже его теперешнего положения?.. Ничего подобного припомнить не смог, к тому же он включал компактные пылеуловители для очистки воздуха. Поэтому решил вернуться к одной из ловушек пыли — сорвал крышку. Моторчик ловушки оживленно урчал. Пластиковые стержни вращались вокруг меховых щеток, пока стеклоочиститель счищал пыль, которую они поднимали. Все чисто — ловушки прекрасно исполняли свою миссию.
А может какой-нибудь растительный раздражитель, наподобие ядовитого плюща? Да нет же, он всегда был облачен в скафандр, ибо без него на поверхности Марса никак, хотя атмосфера имелась, однако не для дыхания человека. Облачение в скафандр происходило при помощи автоматических захватов., так что вероятность касания к пыли — отсутствовала.
Кажется, сыпь на теле увеличивалась, по мере того, как он на нее смотрел. В очередной приступ чиханья, он поделил салфетку на четыре части. Небольшой запас почти иссяк. На космическом корабле вечно не хватало места для чего-то самого необходимого, даже с новым атомным двигателем. Пока он рассматривал красные пятна — жжение в носу похоже усиливалось.
Выругавшись, он плюхнулся обратно в кресло пилота.
Обливаясь потом, он провел два месяца в этой тесной кабине, пока летел на Марс, не имея понятия — насколько долго продержится новый двигатель. Затем три недели на Марсе; где он лихорадочно составлял карты, по возможности охватывая всю имеющуюся территорию и устанавливая небольшие метки на расстоянии ста миль друг от друга. И вот теперь… неделя обратного ускоренного полета к Земле — и вот пожалуйста, получите!
Билл конечно ожидал большего восторга от присутствия на Марсе, однако он оказался таким же «интересным», как куча песка. И даже «знаменитые каналы»… оказались всего лишь ископаемыми бороздками, невидимыми с поверхности.
Он осмотрелся вокруг… чем бы еще заняться? Ничего нового…
Проявил видеозаписи, снятые накануне, затем тщательно очистил все ловушки статического электричества… и еще раз убедился — воздух чист. Составил отчеты.
Корабль шел верным курсом к Земле… и Билл Адамс надеялся быстро добраться до дома, принять ванну, пообщаться с друзьями, выпить пива. Потом начать извлекать выгоду из того, что он стал первым человеком, достигшим другой планеты. за пределами Луны.
Билл снова врубил полное ускорение корабля, больше уверенный в двигателях, чем в себе. Вчера он обнаружил зуд; сегодня покрылся сыпью. Интересно, сколько времени у него еще осталось?.. Боже милосердный! Он может умереть от чего-то столь унизительного и недраматичного — разве его ситуация не такая?
Конечно до этого случая, он всецело не знал об этом. Да и никто не знал о болезнях с других планет. У людей выработался иммунитет к земным микробам, однако та же оспа оказалась смертельной для индейцев, а сифилис убивал европейцев, когда эти инфекции впервые появились. Разве мог тогда кто-то предсказать их чудовищное распространение? Так что эта непонятная сыпь может завтра как исчезнуть, так и быстро его убить.
Бил произвел расчеты своей новой орбиты. При таком ускорении, он мог бы достичь радарного расстояния до Земли… буквально за пару дней, а через четыре — уже приземлиться. Конечно выхлопные камеры, при таком непрерывном усилении движения, могут просто сгореть. Однако в противном случае… ему потребуется две недели, чтобы совершить посадку на Земле, а ведь большинство болезней, которые он мог бы припомнить, протекали значительно быстрее.
Билл вытер пот со лба, в очередной раз почесался и уставился на маленький диск Земли. Там находились врачи, там был брат… ох, как же срочно он в них нуждался!
Два дня спустя, когда с радара Земли донеслись первые сигнальные писки, его самочувствие ухудшилось. Закончились салфетки, из носа постоянно текло, дыхание затруднено. Его лихорадило, однако насколько была повышена температура тела… он не знал.
Билл установил связь, набрав код на ключе. Приемник запищал — до него донеслись обрывки сообщения, но с сильными помехами. На его запросы… ответы не приходили. Он проверил хронометр и пролистал микро-странички астрономических таблиц — большой радар Вашингтона пока молчал, для четкого прохождения сигнала… он еще недостаточно близко находился к Земле. Через час должно все наладиться.