Ребята отдаются танцу, прищёлкивая пальцами в ритм музыки. Их движения резкие, чёткие. Им нельзя было сбиться, нельзя было отстать хоть на секунду, иначе вся картинка развалится. Они чувствуют друг друга, понимают без слов, а это самое главное.
Команда выполняет трюки, которые поднимают шквал эмоций и у судей, и у зрителей. Но вот музыка затихает, свет приглушается, и Карла постепенно стягивает часть своего костюма, оставаясь в красивом боди.
Тишина. Темнота.
Только странный звук, доносящийся откуда-то будто из-под сцены.
Начинается пикантная мелодия, появляется свет, а на сцене уже красуются появившиеся из ниоткуда пилоны, около которых стоят Крис и Джо. Джастин и Брэндон находятся в этот момент с Карлой, утягивая её в сексуальный танец. Проделав ещё несколько трюков, лидер команды и блондин тоже подходят к пилонам и медленно разрывают рубашки. Карла в этот момент находится ровно в центре, отражая действия парней, только без пилона.
Рывок, другой — парни уже крутятся в воздухе, вытворяя множество приёмов, чтобы окончательно свести с ума публику, Карла извивается как змея, показывая всю свою сексуальность. Финальные движения крайне важны: ребята должны были подкинуть Карлу, которой нужно сделать сальто, а потом поймать её, чтобы она при этом застыла, принимая позу поперечного шпагата.
— Раз, два, три! Подкидываем, парни, — отдаёт приказ капитан команды.
Переворот, шпагат, застывшие в своих позах парни.
Конец.
— Мишель, боже, ты что, плачешь? — хватает меня в свои объятья Джо.
— Это… это было нечто. Боже, о таком я даже мечтать не могла. Я смотрела на вас, а у меня душа выворачивалась наружу. Так хотелось выбежать к вам, танцевать рядом с вами, — запинаясь, тараторит Мишель.
— Ну что, какой результат вы бы сейчас не получили, это было профессиональное выступление, — подытожил Хиро.
Так как гладиаторы выступали не последними, пришлось прождать ещё около двух часов, пока выступят остальные, а затем подсчитают голоса.
Говорить о том, что нервы сдавали абсолютно у всех, думаю не стоит.
— Итак, команды, просьба выйти всех для объявления результатов, — раздаётся голос со сцены.
— Мишель, ты наш хореограф, ты привела нас сюда, вытащила в финал, и я… нет, мы хотим, чтобы этот момент ты разделяла вместе с нами на сцене, — приобнимая за талию, лепетал Джастин.
— Ну что, дорогие участники, помотали вы нас, конечно, сегодня, — начинает свою речь ведущий. — С самого утра наши члены жюри отчаянно пытаются выбрать лучшую команду из лучших. Кто же сегодня станет победителем нашего конкурса? Кто достоин чести, получить гран-при, кто достоин выиграть до безобразия крупную сумму и… отправиться в следующий этап конкурса, соревнуясь с командами из других стран?
— Не томите же, ну! — шепчет Мишель.
— Слово члену жюри — Аннет Миллер! — зал взрывается бурными аплодисментами.
— Боже, неужели это сама… — не успел договорить Джо.
— Да! Легенда танцев, лучший хореограф Америки и организатор конкурса, — тихо договорила Мишель.
— Вижу, вы все утомились, — начала говорить женщина.
Аннет Миллер было около шестидесяти лет, хотя выглядела она на все сорок. Женщина была очень утончённой, элегантной. Все её движения были плавными, что вовсе не казалось удивительным, ведь она посвятила всю свою жизнь танцам, добившись самых высот. Её голос излучал тепло. Он был с лёгкой хрипотцой, от которой разбегались мурашки по телу.
— Признаться честно, мы долго думали, что нам делать, ведь все команды показали себя как профессионалы. В первую очередь я бы хотела поблагодарить Вас. Низкий поклон за проделанную работу. Ребята, это высший класс, — зал снова вспыхивает от аплодисментов. — Сегодня было принято одно из тяжёлых решений. Впервые, мы готовы выпустить не одну команду, а две. Я знаю, какие эмоции Вас сейчас переполняют, но я просто не могла не дать шанс именно этим двум командам. Они показали себя так, как не дотянул никто. Они отдавались танцу с такими эмоциями, такой энергетикой, что мне казалось, что меня зачерпнуло с головой от этой волны. Итак, две лидирующие команды на сегодняшний день, которые покажут себя на европейском конкурсе, где будет ясно, кто из них был сильнейшей командой и был ли вообще, встречайте: «Пиковые дамы» и … «Горячие гладиаторы».
Бывало ли у вас ощущение, будто вы забыли, как нужно дышать? Вручение кубка, получение денежной награды и всего прочего проходило вроде как со мной, но и без меня, потому что я находилась в состоянии сильнейшего шока. Только когда мы вернулись за кулисы, я осознала, что только что произошло. В какой-то прострации я медленно следовала за командой в нашу гримёрку.
— Мишель Адамс, это вы? — меня перехватывают из мыслей, и я отстаю от ребят.
— Да, что-то…
— Это вам! — говорит парень и протягивает красивый букет из белых роз. В нем я нахожу записку: «Не сомневался ни минуты, что вы выиграете. Зак».
Какое-то странное чувство закрадывается внутри меня, ведь, вроде бы, я не давала никаких надежд этому парню, с другой стороны, конечно, приятно получить такой подарок, ведь я совсем не помню, когда последний раз получала цветы. Но именно сейчас все чувства перемешались. Я была настолько счастлива от того, что мы победили, что я хотела жить и радоваться жизни. Хотелось простить все обиды, хотелось делать приятные вещи. Я даже подумала, что хочется обнять Брэндона и тоже извиниться перед ним за своё поведение. Да, наверное лучшего решения на данный момент не может быть. Держа в руках букет, я стремительно двигаюсь к нашей гримёрке и застываю в паре шагов.
Ну нет. Не может этого быть… Вот и финал. Финал в наших отношениях.
Случайный всхлип нарушает идиллию их поцелуя. Молодец, Карла, ты добилась твоего. Теперь он полностью твой. Выронив букет из рук, я выбегаю прочь из помещения. Даже несмотря на то, что я больше не вижу этой картины, она отчётливо застыла в моих глазах.
— Мишель, стой. Да подожди ты, послушай… — догоняя, разворачивает меня к себе.
— Забудь. Всё это с первых минут оказалось большой ошибкой, — устало говорю я, опустив голову.
Впервые я показываю так открыто свою слабость, свою боль. Я стою перед ним, а из глаз льются обжигающие слёзы, а ком, который застрял в глотке, больно душит. Но даже это не сравнится с тем, что я чувствовала внутри. Мы потеряли друг друга, так и не начав нашу полноценную историю любви. А может, любви там и вовсе не было.
— Первое и последнее, о чём я тебя попрошу — никогда больше, слышишь, никогда не приближайся ко мне. Делай это не ради меня, а хотя бы ради ребят. Если хочешь, чтобы я продолжила тренировать вашу команду, чтобы между нами не было конфликтов, сделай так, как я прошу. Услышь меня, иначе вам придется искать себе в команду нового хореографа.
— Мишель, я умоляю, дай мне сказать, я…
Я подняла руку в знак того, что мне не нужны объяснения, мне не нужно было больше ничего. Мне нужна была только тишина и капелька алкоголя, чтобы ночью, лёжа на полу и согнувшись пополам, кричать от адской боли, которая иглами пронизывается под кожу.
Что могло пойти не так в такой день? Не ожидая удара от Брэндона, я готовилась к финишу. Я думала о чём угодно, даже о проигрыше, но только не о том, что человек, которого я полюбила, сделает мне так больно. Но самое страшное ещё впереди, ведь нас ждёт ещё как минимум один конкурс, если я не откажусь от работы с командой. У меня впереди ещё целое лето. Три месяца на то, чтобы осознать всё, расставить приоритеты, понять, чего я хочу от жизни и самое главное, увидеть свою малышку Молли, своего прекрасного мышонка. Но это потом. А пока я выбегаю из концертного зала, залетаю в первое попавшееся такси и мчу домой. Я мечтаю скорей оказаться дома, ведь мне еле удавалось сдерживать свои крики. Больно щипая себя, закусывая губы, я старалась унять свою душевную боль, но вместо этого получала ещё и физическую. Хотя она волновала меня сейчас в самую последнюю очередь.