Не без усилий собрав волосы в гладкий пучок, молодая англичанка немного повертелась перед зеркалом, грустно вздохнула и повесила на плечо объемистую сумку, с которой обычно ездила во всякие поездки. Вот теперь она выглядит действительно скромно и не вызывающе, ни к чему не придерешься! В таком виде можно хоть в монастырь поступать, никто ничего не скажет.
На этот раз до больницы Маргарет добралась без приключений. Микаэлю уже разрешили сидеть в постели, и вообще выглядел он гораздо бодрее и с аппетитом поглощал принесенные Маргарет вкусности.
— Даже не представляю, как все это могло случиться, — ответил он на ее вполне логичный вопрос. — Ехал, как обычно, рулил себе, и вдруг, откуда ни возьмись, грузовик. Подрезал меня зачем-то, хотя улица была совершенно пустая, даже крыло задел. Машина легкая, вот я и влетел в столб.
— Просто ужас!
— Глупости, обычное дело. Хотя не для нашего города, конечно. В общем, пробил я головой лобовое стекло и вдобавок налетел на руль. Вообще-то в машине были подушки безопасности, но они отчего-то не сработали.
— А грузовик?
— Укатил и следов не нашли, — небрежно произнес Микаэль. — Кому охота разбираться с полицией. Водитель, должно быть, решил, что я погиб на месте.
— Нет, ну бывают же такие премерзкие люди! — продолжала возмущаться Маргарет, очищая один апельсин из принесенных ею в дар болящему и машинально засовывая дольку в рот. — Как это можно не оказать помощь человеку, который пострадал по твоей же вине! Надеюсь, кто-нибудь поступит с этим водителем так же, как он поступил с тобой!
— Да бог с ним, — равнодушно пожал плечами Микаэль, потом поморщился и притронулся к наклейке на лбу. — Хотя голова просто раскалывается…
Маргарет сочувственно покивала, припомнив, как однажды неудачно нырнула и ударилась о какую-то подводную корягу. Это случилось давно, еще в Англии. Хорошо, что рядом тогда оказался ее старый приятель, с которым она потихоньку убежала из интерната и отправилась купаться.
Однако ослепительная вспышка и последовавшая за ней темнота живо вспоминались теперь при каждом взгляде на пострадавшего Мануэля. Маргарет невольно поднесла руку к затылку — шрам от удара можно было нащупать и сейчас.
— Короче, когда я пришел в себя, вокруг уже было полно полиции, врачей и над моим недвижным телом рыдала сестра, которая бог весть откуда узнала, что со мной. Наверное, позвонили из полиции.
— Лусия?
— Да, крошка Лу. А откуда ты ее знаешь? — немедленно насторожился Микаэль.
— Да мы успели уже познакомиться. Встретились тут, в больнице. — Маргарет пожала плечами и сунула в рот еще дольку. Вкусные, однако, апельсины.
Она немного нервничала, а когда нервничала, сразу начинала жевать все, что под руку попадется. Будучи маленькой девочкой, на контрольных в школе сгрызала ручки и карандаши до основания. А теперь ей все казалось, что предстоит очередная контрольная.
— И о чем же вы говорили?
— Так, о всякой ерунде. Она немного рассказала о вашей семье, о тебе. Кстати, а почему ты мне не сказал, что на самом деле — преуспевающий юрист?
— На самом деле я незадачливый водитель, который по собственной глупости вдребезги разбил свою машину, — сдержанно заметил испанец.
— Но не только!
— Это моя семья хотела видеть во мне исключительно преуспевающего юриста, неиссякаемый источник материальных благ для четырех ленивых женщин. Ну так я их обеспечил, а теперь пусть не пристают ко мне со своими глупостями.
— Но ведь… что-то я не понимаю, — попыталась возразить озадаченная молодая женщина. — Разве занимать высокое положение в обществе и зарабатывать много денег — позорно?
— Может, и не позорно, да мне что-то не хочется, — проворчал Микаэль. — Белый воротничок мне тесен, если ты понимаешь, о чем я.
— Прекрасно понимаю, — кивнула англичанка, припомнив удушающую скуку конторы мистера Эшби. Ей всегда казалось, что там даже воздух слежался, выдохся и потерял свои живительные свойства.
— Так зачем же спрашиваешь?
— Ну, как-то непринято, должно быть, имея прекрасное образование, работать водителем.
— Денег у меня достаточно, — отрезал Микаэль. — Главное, заметь, вовремя остановиться. А то не успеешь оглянуться, как высохнешь, облысеешь, отрастишь себе брюхо и перестанешь реагировать на хорошеньких девушек. Знаешь, как умер мой отец?
— Прости, нет.
Маргарет с тревогой вглядывалась в своего собеседника, пытаясь понять, можно ли ему так нервничать и не стоит ли позвать сиделку с успокоительным?
— От инфаркта за конторским столом, когда акции, в которые он вложил деньги нашей семьи, вдруг резко упали в цене. Ничего не случилось, это был мгновенный скачок на бирже, обычное дело. Мы не потеряли ни единой медной монетки… Вот только моя мать осталась вдовой, а я осиротел в пять лет. Ведь отцу тогда не исполнилось и сорока! — с мукой в голосе выкрикнул молодой мужчина и откинулся на больничные подушки.
— Микаэль, успокойся, я совсем не хотела сказать ничего обидного. Ты меня не так понял. — Маргарет успокаивающе притронулась к его руке, стиснутой в кулак. — Тебе нельзя нервничать, давай обсудим это потом.
— Нет уж, лучше сейчас! Или ты полагаешь, что только преуспевающий юрист достоин твоего внимания?
— Немного странно говорить об опасностях, подстерегающих человека за конторским столом, тому, кто не далее как позавчера разбился практически всмятку, сидя за рулем своего вожделенного такси! — немедленно вскипела Маргарет.
— Вообще-то…
— Тебе не кажется, что погибнуть можно в любой ситуации и на любой работе? Ни от чего это не зависит. Господи, да у меня во время погружения может запросто баллон отказать или маска протечь! Какая разница, чем ты занимаешься. Не проще ли сознаться, что тебе намного больше нравится сидеть за рулем раздолбанной машины, чем за письменным столом в адвокатской конторе!
Микаэль лишь скептически фыркнул.
— И ничего тут нет такого из ряда вон выходящего! Поэтому совсем не обязательно придумывать всему этому возвышенные объяснения. Слишком уж сложно получается, — закончила Маргарет и с возмущенным видом замолчала.
На этот раз Микаэль рассмеялся.
— Какая ты красивая, когда злишься, — произнес он, собственническим жестом поглаживая молодую женщину по руке. — Вот такой ты мне нравишься. Неизвестно, правда, с какой тайной целью ты вырядилась в этот скучный костюм. Возможно, чтобы не возбуждать в несчастном страдальце несбыточных надежд…
— Я о другом тебе толкую, — попыталась увести разговор от щекотливой темы Маргарет.
— Впрочем, это абсолютно неважно, — не дал себя провести хитрый испанец. — Я-то отлично знаю, какие прелести скрываются под этим нарядом. А насчет того, что погибнуть распрекрасно можно на любой работе и даже дома, то тут ты совершенно права.
— Еще бы!
— Я как-то над этим раньше не задумывался. Считай, что ты угадала: мне действительно гораздо больше нравится водить машину, чем управлять чем-либо. Тебя это не устраивает?
— Мне все равно, — честно ответила Маргарет. — Главное, чтобы тебе твое занятие доставляло удовольствие.
— Тогда выходи за меня замуж.
— Ты опять за свое?
— Не можешь же ты отказать человеку, прикованному к больничной койке!
— Ты скоро с нее поднимешься и будешь бегать и прыгать! Не старайся пробудить во мне ничем не обоснованную жалость, — возразила Маргарет.
— Так ты согласна?
— Я этого не говорила!
— Значит, согласна, — немедленно заключил Микаэль, с облегчением переводя дух.
— Послушай, — с тяжелым вздохом произнесла молодая женщина, с трудом подавляя желание вскочить и убежать. Стоило все-таки произвести необходимые разъяснения. — Вопрос брака для меня вещь очень сложная и важная. Я уже говорила тебе, что один раз побывала замужем. Не скажу, что вспоминаю об этом периоде жизни с восторгом.
— Я — это другое дело, — нетерпеливо прервал ее пылкий испанец. — Со мной ты будешь…