Марку даже переживать не нужно о своём будущем. Всё лежит перед ним на блюдечке с золотой каёмочкой, а он лишь нос воротит.
День за днём прожигает жизнь — ловит порцию адреналина на нелегальных гонках и уличных боях, отрывается в клубах, барах, как дорогих и пафосных в Даунтауне, так и в полных богадельнях, каких полно в Энглвуде. Главное, чтобы алкоголь и другие дурманящие препараты лились рекой, да легкодоступные симпатичные девушки перед носом аппетитными формами виляли.
— Ты же познакомишь меня с ним, Николь? — с надеждой спрашивает Эми, на что в ответ я обречённо вздыхаю.
— А разве у меня есть выбор?
— Конечно же, нет! — отгоняя следы страха на задний план, в её голосе появляются восторженные нотки.
Большие карие глаза заполняются блеском, явно представляя не только долгожданное знакомство с Марком, но и романтичные свидания, грандиозную, пышную свадьбу и долгие счастливые годы совместной жизни, которым никогда не суждено воплотиться в реальность.
— Ты думаешь, я ему понравлюсь? — искренне волнуется Эми.
Язык чешется ответить, что Марк — распутное животное, готовое трахать всё, что движется и не движется тоже. Он не достоин даже дышать одним воздухом с ней. Но разве Эми прислушается к моим бесконечным предупреждениям и советам?
Конечно же, нет.
— Тебе бы несказанно повезло, если бы ты ему не понравилось, но на это нет никаких шансов. Ты прекрасна, Эми, — и говоря это, в самом деле не кривлю душой.
Эмилия не относится к стандартным красавицам, да и фигура немного худовата для её высокого роста, но какая-то особенная искренность, чистота во всём облике и собственный шарм придают её внешности удивительное обаяние, что, как магнитом притягивает к ней внимание людей любого пола и возраста. И я не стала исключением.
После моего продолжительного неадекватного поведения и общения с отморозками из местной банды, мучаясь разъедающим всё нутро чувством вины из-за содеянных разгромов и нападений, я окончательно закрылась в себе, не желая общаться ни с кем, кроме Остина. До тех пор, пока он буквально за шкирку не притащил меня в один из детских домов Рокфорда. Остин прекрасно знал мою фобию к месту, в котором никогда и ни за что не хотела бы оказаться, но заверил — чтобы облегчить совесть, мне необходимо начать делать что-то полезное для других.
Там я и познакомилась с нежной, располагающей к себе добротой Эми, которая несмотря на то, что сама ещё была подростком, уже имела в арсенале огромное количество талантов и способностей: она устраивала игру на фортепиано и концерты, приносила холсты, краски и кисти для обучения основ рисования, приходила с огромным количеством разноцветных тканей, неся с собой тяжёлую швейную машинку, чтобы вместе с детьми создавать для них одежду, и читала собственно сочинённые стихи и рассказы.
У меня не было ни природного очарования, как у Эми, ни особо выдающихся знаний, которым я могла бы обучить ребят, но было то, что я умела лучше всего и искренне желала поделиться — танцы.
Взяв пример у Эмилии, я пару раз в неделю после школы начала проводить танцевальные уроки детям, которые с большим энтузиазмом посещали занятия. Я по-настоящему наслаждалась компанией ребят, участь которых оказалось в разы печальней моей, от чего, сама того не замечая, моя собственная боль постепенно приглушалась.
Медленно, но верно я излечивала себя от гнетущего чувства вины, и, как приятный бонус, у меня появилась близкая и по сей день единственная подруга.
Стоит нам выйти из машины, как я чувствую волну напряжения, исходящую от Эми. Крепко удерживая мою руку, она непроизвольно прижимается ближе, что вызывает во мне лёгкую улыбку.
Много лет назад, оказавшись здесь маленькой девочкой, я выглядела примерно так же: скованные, неуверенные движения по грязным, полных мусора улицам, страх от малейшего шороха и громко говорящих прохожих и нескрываемое удивление в глазах от вопроса — как люди способны выжить в подобных местах, в которых нищета и обречённость ощущаются даже в воздухе?
— Расслабься. Всё хорошо. Нам туда, — успокаивающим голосом говорю я, указывая в сторону внушительных размеров арки, ведущей во внутренний двор, окружённый заброшенными многоквартирными домами.
Оказавшись внутри, мы попадаем в толпу снующих туда-сюда людей, старательно перекрикивающих громкие биты музыки. Специально возведённые трибуны всего в несколько рядов вверх, стоящие по всему периметру двора, уже практически заполнены.
Про себя отмечаю, что сегодня желающих насладиться кровавыми боями и заработать или проиграть немного денег значительно больше, чем обычно.
Я сжимаю крепче ладонь Эми и тяну через толпу в сторону трибуны, где на верхнем ряду всё ещё остались свободные места. Можно было остаться внизу, оказавшись практически рядом с сегодняшними бойцами, но я не могу рисковать здоровьем Эмилии. Во время драк довольно часто бывают неприятные случаи, когда самых любопытных болельщиков, создавших собой что-то вроде круглого ограждения ринга, неслабо задевало во время поединков. Поэтому сегодня чем дальше от эпицентра боёв, тем лучше и безопаснее для нас.
Я внимательно слежу, как испуганно, но с долей любопытства, метаются из стороны в сторону расширенные зрачки подруги.
Уверена, в своём мире добропорядочного общества Эмилия даже вообразить не могла подобную картину из сотен неотёсанных, шумных, навевающих страх парней и не менее отталкивающих девушек, одетых в дешёвую одежду из секонд-хенда, с вызывающе и весьма неаккуратно накрашенными лицами, с громкими и резкими голосами, которыми они ведут диалоги, переполненные грубостью и нецензурными выражениями. А вонь канализации, запах пота и травки вперемешку с туманной пеленой сигаретного дыма идеально дополняет тягостную атмосферу предстоящей кровавой бойни.
Оглядываясь к привычной, мрачной обстановке заброшенного двора, я ещё раз убеждаюсь, что моя работа в стриптиз-клубе просто цветочки по сравнению с местом, где я живу.
— Ну что, удивлена? Всё ещё хочешь остаться? — интересуюсь я, продолжая с задором следить за каждой реакцией девушки.
— Да, удивлена. Нет, я хочу остаться, — даже не посмотрев на меня, еле слышно блеет Эми. — Так много людей, я не могу найти Марка.
— Он должен быть где-то там, — направляю руку в сторону небольшого возвышения, на котором уже стоит местный заводила Лейн, принимающий последние ставки, а рядом с ним крупногабаритный, полностью покрытый неразборчивыми татуировками мужчина разогревает тело перед дракой, крепко сжимает кулаки, словно не в силах дождаться, когда сможет набить симпатичное личико Эндрюза.
Марк тот ещё бесстрашный идиот, который совершенно не контролирует не только то, что у него в штанах, но и свой болтливый язык.
Не знаю, что в очередной раз он натворил и чем разозлил гиганта, но сразу понятно, что Эндрюзу сегодня будет несладко.
— Это что, противник Марка? — Я слышу, как Эмилия сглатывает от переживаний.
— Да, он самый, и, видимо, так же как и ты, не может его найти, — делаю выводы я, замечая, как здоровяк с серьёзным, сосредоточенным лицом рассматривает толпу.
— Боже, он же убьёт его. — Эми хватается руками за голову, а её голос превращается в писк, и я, честно говоря, солидарна с её прогнозами. Мужчина даже с расстояния внушает страх и опасность.
— Не переживай раньше времени. Твой «любимый» тоже не маленький безобидный мальчик, — утешаю подругу, а про себя понимаю, что в этот раз Марк допрыгался и сухим из воды точно не выйдет.
Радуюсь от мысли, что Остин ещё год назад завязал с боями. Он участвовал в драках не только ради дозы адреналина и выброса негативных эмоций, но и ради денег. Победитель получает неплохой выигрыш, а Остину после удачного поступления в университет как никогда нужен был быстрый и «лёгкий» доход.
Без всяких сомнений, он продолжал бы калечить себя и по сей день, если бы последний бой годовалой давности не закончился больничной койкой.
Гематомы на лице и теле, переломанные ребра, вывих запястья и сотрясение мозга вряд ли испугали бы Остина, с детства привыкшего к травмам, но прогнозы врача о том, что новых ударов по голове в следующий раз он, вероятнее всего, уже не переживёт, всё-таки убедили забыть о боях раз и навсегда, отчего я выдохнула с облегчением.